Город Королей

Его провели через войска до внутренней стены, а кони и всадники двигались за ними следом. Бетрим понял, что таращится на открытые ворота и поднятые решётки. Принимая во внимание сбор кавалерии, он уже начинал сильно нервничать.

Торивал почти не дал ему времени посмотреть на гигантскую стену, толкнув его вперёд, под дыры-убийцы. Бетрим взглянул на них и поморщился. Возможно, и неплохо, что неудачный штурм не добрался досюда – здесь бы его люди умирали сотнями, забивая проход своими телами.

Когда они вышли из-под укрытия внутренней стены и пошли к внешней, донёсся странный запах. Бетрим знал, что это запах горелой, палёной плоти. Жуткая вонь, которая пятнала и землю и сам воздух вокруг, и понадобится немало дождей, чтобы смыть её. Трупы исчезли – их, несомненно, утащили и свалили за городом, но земля осталась запятнанной красным от пролитой крови такого большого количества людей. Бетрим принюхался, продолжая молчать. Хотелось сплюнуть, как он часто делал перед лицом чего-то неприятного, но он не стал бы так оскорблять тех, кто умер за Розу. И за него тоже, если подумать.

Внешние ворота висели сломанные, и никто их не чинил. Тарана нигде не было видно, и Бетрим раздумывал, уничтожили его защитники, или утащили нападавшие.

Торивал провёл их к дверному проёму на внешнюю стену. На двери зияла большая дыра, и Бетрим ухмыльнулся, отлично зная, как жутко от этого выглядит.

– Видать, не нужен ключ, когда есть топор, – прохрипел он.

Торивал лишь ухмыльнулся.

– Дни, когда ты мог махать топором, позади, Чёрный Шип. Вверх. Пошёл.

Один из солдат Торивала, вежливый человек с незапоминающимся лицом, направился вверх по лестнице в дверь, и очередной толчок убедил Бетрима, что дальше его очередь. Он заковылял, радуясь, что ему отрубили руку, а не ногу. Он до сих пор не понимал, зачем ему оттяпали кисть – может, просто чтобы показать, какая у них над ним власть, или оттого, что это у него была самая приметная часть тела, после покрытого шрамами лица. В любом случае, значения это не имело – руки нет, и её уж точно не вернуть.

Бетрим подумал, не попробовать ли схватить меч. У него по-прежнему оставалась ещё одна рука, и если бы удалось взяться ею за рукоять меча, то он мог бы прихватить с собою парочку ублюдков. Хотя, если подумать, это довольно глупый способ помереть. Чёрный Шип не из тех, кого убьёт пара неизвестных солдат. Он пыхтел и сопел, в который раз за несколько дней поняв, насколько сильно ненавидит лестницы.

Говорили, что стена высотой в добрую сотню футов, и, добравшись до верха, вполне можно было в это поверить. Он раскраснелся и задыхался, а окровавленный обрубок пульсировал от боли. Хотелось передохнуть минутку на верху, отдышаться, или отпустить парочку ругательств, но Торивал безжалостно толкнул его вперёд. И сразу стало ясно, почему.

Наверху стояло сборище чистокровных рож, глядевших в сторону лагеря осаждавших их солдат. Бетрим уже видел эти рожи раз или два, но даже тех, кого прежде не встречал, узнать было просто. По правде говоря, они были красавчиками, чистокровные-то, с сильными чертами лица, светлыми глазами и тягой к модной одежде. Все, кроме Найлза Брековича. Лорд семьи Брековичей стоял в доспехах, которые подошли бы любому пехотинцу, и его рука лежала на рукояти меча, висевшего на боку. Ножны потёртые, отметил Бетрим, чистые и ухоженные, но с несколькими царапинами и явно повидали переделок.

Пускай Бетрим и не признал бы этого ни перед кем, особенно перед Розой, но он питал немалое уважение к Найлзу Брековичу. Пусть тот и был чистокровной сволочью, но ещё – известным во всём мире тактиком и, пожалуй, единственным чистокровным лордом за последние четыре поколения, кто не боялся слегка замарать руки. Конечно, ещё он был смертоносным злобным гадом, но с другой стороны, у Бетрима и некоторые ближайшие друзья подходили под это описание.

Вот почему Бетрим терпеть не мог чистокровных – они считали себя лучше всех в Диких Землях. Кичились своей роскошью, в то время как люди вроде Бетрима играли в игру, жили и умирали в ней, только чтобы чистокровные могли сказать, что их ручки не запачканы дерьмом, как у тех, кого они нанимали обделывать свои грязные делишки.

Да, Бетрим признавался, по крайней мере сам себе, что в какой-то мере уважал Найлза Брековича. А ещё он признавал, что в какой-то мере уважал Виллема Йогарена, хоть это и не помешало ему выманить Молота из города и утыкать стрелами.

Всё ещё держа руку на вороте Бетрима, Торивал толкал его вперёд на встречу с последними чистокровными. Мало кто ещё в истории Диких Земель был в ответе за убийство такого количества этих гадов. Бетрим полагал, что заслужил личную встречу с теми, кого оставил в живых.

Здесь, наверху, было много крови. Видимо, одно дело избавиться от трупов, но Тиглю не хватило рабочих рук, чтобы отмыть стены. Поэтому идти было опасно, и воняло, как на скотобойне.