Город лжи. Любовь. Секс. Смерть. Вся правда о Тегеране

Многие мужские родственники Муртазы во время революции были настоящими хезболлахи, сражавшимися в составе небольших батальонов против неверных, левых и монархистов, получая за это уважение и хорошую работу. Им казалось, что они, представители крайне религиозных слоев населения, впервые за долгое время стали по-настоящему контролировать собственную жизнь и жизнь своих женщин. Но заодно вышло и так, что в результате революции женщины получили больше возможностей, чем раньше; впервые их родственницы могли продолжить образование после начальной школы, уверенные в том, что исламская образовательная система их не «испортит». В Тегеран устремился поток дальних родственников и родственниц из деревни в центральном Иране. Семья черпала силы в своей многочисленности. Один дядя, который следил за соседями и охотно выдавал недовольных исламским революционерам, заслужил должность в одном вновь образованном министерстве. Еще одним их преимуществом было кумовство, и вскоре многие представители рода Каземи устроились там помощниками секретарей, уборщиками и даже офисными сотрудниками. Но, в отличие от родственников Сомайи, Каземи, несмотря на обретенную власть и увеличившиеся доходы, продолжали ненавидеть и сторониться людей, не разделявших их религиозных и политических взглядов – особенно тех, кто изо всех сил пытался пролезть наверх, забывая о морали. Они отгородились от всякого чуждого влияния извне, и это было основной тактикой их выживания.

На пользу Каземи пошла и война. Муртаза был еще младенцем, когда двух его юных братьев, Али и Хади, вступивших в добровольческий отряд «Басидж», отправили на войну с Ираком. Это случилось ближе к концу внутренней междоусобицы, когда Хадидже заплатила одному изготовителю фальшивых документов с площади Тупхане, чтобы он исправил возраст в свидетельстве о рождении Али. Одним росчерком пера пятнадцатилетний Али стал старше на три года. Послать сына на войну для Хадидже было знаком благодарности и проявлением любви к святому Хомейни и Богу. Али с Хади тут же перевели на передовую, где они продержались около года, наблюдая, как погибают их товарищи – некоторые в ходе печально известных «человеческих волн». Это была самоубийственная тактика – солдаты под артиллерийским огнем противника шли на минные поля, чтобы расчистить их для последующих отрядов. В награду им обещали славу мучеников и девственниц в раю.

В конце концов Али погиб от взрыва ракеты; каким-то чудом он прожил достаточно, чтобы подобрать свои выпавшие из живота внутренности, запихнуть их с мусором обратно и, прежде чем застыть навсегда, прошептать слова предсмертной молитвы. Менее чем через неделю погиб Хади; тело его так и не нашли. После смерти о братьях стали слагать легенды, украшая их с каждым разом все более впечатляющими подробностями о том, как парни бесстрашно шли навстречу врагу, уклоняясь от пуль и бомб, убивая десятки солдат из автомата Калашникова, с возгласом «Аллах Акбар» на устах и с Хомейни в сердце. Они стали настоящими героями войны, и с таким активом род Каземи при новом исламском порядке поднялся еще на пару ступеней. Фотографии Али и Хади украшали не только полки в доме, но и стены местных учреждений.

Крохи мученической славы перепадали и живым. Отец Муртазы оставил работу офисного уборщика и с помощью фонда поддержки родственников мучеников открыл свою компанию такси.

Но гордость за своих героев не умаляла не утихавшей со временем боли родных от их потери. Кроме того, с каждым годом становилось все очевиднее, что Муртаза – полная противоположность своих храбрых братьев. В раннем детстве он предпочитал играть сам по себе или в компании тетушек. Самой любимой была игра в персидского принца – тетушки наряжали его в красивые одежды и красили ногти красным лаком; узнав об этом, Казем отхлестал пятилетнего ребенка по лицу.

Муртаза с ранних лет ощутил презрение к себе со стороны отца, переросшее в отвращение. Когда ему исполнилось десять, отец начал регулярно пороть его ремнем. По ночам Муртаза слышал, как отец всхлипывает и кричит на Хадидже: «У меня было два сына, а из-за тебя не осталось ни одного!»

Больше всего на свете Муртаза мечтал стать таким, как братья. Хадидже постоянно их вспоминала, надеясь возбудить в младшем сыне зависть рассказами о их доблести и заставить его подражать местным сорванцам, не боящимся ничего на свете. Муртаза и старался подражать – играл в футбол в переулках и даже немного преуспел в этом занятии, несмотря на иррациональный страх перед мячом. После школы он ошивался в компании хулиганов. Облачался в старую одежду Хади и Али, с затхлым запахом и слишком большую для него, надеясь, что через ткань каким-то образом ему передастся их доблесть. Даже если родители и не замечали этого, Муртаза стал самым целеустремленным и упорным ребенком, когда-либо рождавшимся у Каземи.