Город лжи. Любовь. Секс. Смерть. Вся правда о Тегеране

У Фариды были знакомые из нескольких социальных групп. Немногочисленные семьи старых богачей-аристократов, предпочитавшие только свое общество, были потомками Каджаров – тюркской династии, правившей Персией с конца XVIII века по 1920-е годы. Принадлежностью к Каджарам бравировали, ибо это означало статус и престиж, даже несмотря на то что правители-Каджары прославились своим деспотическим нравом и авантюризом; они упорно цеплялись за власть и копили богатство, пока их подданные умирали от голода. Голубая кровь, ничего не скажешь. Ступенью ниже находились землевладельцы, из тех, к которым принадлежала Фарида. Они пользовались всеми преимуществами пережитков феодальной системы вплоть до перераспределения земли в начале 1960-х, но и эта реформа не слишком затронула их благосостояние. Были также семьи зажиточных купцов, на протяжении многих поколений контролировавших торговлю через Кавказ и по Шелковому пути. Они снабжали знать и тратили деньги на образование, пока, по сути, не слились с высшими слоями общества. Были прослойка академиков и интеллектуалов, но довольно малочисленная, поскольку Иран занимал одно из первых мест в мире по утечке мозгов. Показателем класса не обязательно были деньги; это с горечью мог бы подтвердить кое-кто из аристократов, едва сводящих концы с концами. В поколении Фариды появилась новая волна промышленников, не принадлежащих к высшему обществу, какими бы средствами они ни обладали. Все в них уж слишком явно кричало о том, что это нувориши. В пене вокруг высшего света крутились артисты, режиссеры, актеры, иностранные гости и дипломаты вместе с представителями богемы, авангардистами и независимыми творческими личностями. Их дома и резиденции, как правило, располагались в нескольких северных районах у подножия гор: Ньяваране, Фармание, Фереште – тегеранских Челси, Найтсбридже и Мейфэре. Некоторые представители более молодого и рискованного поколения переехали в центр, чтобы быть ближе к сердцу города с его сутолокой и толпами.

Фарида жила в Фереште, в первом ряду, если повернуть направо с Вали-Аср над Шоссе, у северного края великой улицы. В четверти пути к центру по улице Фереште, напротив улицы Боснии и Герцеговины, находился роскошный Сэм-Центр с бутиками Chopard и TAG Heuer.

Дом Фариды, великолепный особняк с внутренним и внешним дворами, был одним из старых домов, упрямо цепляющихся за свое место в этом районе, сжатый со всех сторон уродливыми высотками. Дом отличался стилем – Фарида всегда обладала отменным чувством прекрасного и умела сочетать старое с новым. Гигантские бирюзовые урны и глиняные чаши на каменных полах соседствовали с персидскими коврами и античной черепицей. Стены украшали картины модных художников, а в саду располагался плавательный бассейн, окруженный ореховыми деревьями и большими смоковницами. Она жила здесь больше тридцати лет, с самой свадьбы. Здесь же, в их общей кровати, скончался Каве – от рака, после мучительных трех лет тяжелой болезни. Она вышла замуж по любви, очарованная его добротой. Он был ее лучшим другом, верным спутником жизни.

На этот раз вечеринка намечалась в доме театрального режиссера в Ньяваране, к северо-западу от ее особняка. Вечеринки и собрания служили им своего рода защитой, придававшей жизненности их тщательно выверенному существованию. Это была единственная возможность пообщаться друг с другом, посмеяться и потанцевать. Что ни говори, а их сообщество весьма невелико, несмотря на то что они обитают в таких огромных домах.

В саду, освещенном последними лучами вечернего солнца, подавали канапе с вином. В холодном воздухе витал многообещающий аромат нового сезона. Соловьи осторожно заводили свою песнь, пробуя голос. Среди других запахов Фарида учуяла и запах передаваемого «косяка».