Город на трясине

К слову сказать, Шандор Бак отличался вспыльчивым нравом. Всего несколько дней назад он чуть было не избил бедняка Шюле. А произошло вот что. У Шюле была коза, и ей настало время подыскать жениха-козла. Старик привязал козу за веревку и пошел по селу искать ей пару. На улице он встретился с Йожи Мольнаром.

— Куда это ты ведешь свою козу, Михай? — поинтересовался Мольнар.

— На случку.

— И далеко?

— Слышал, на окраине есть у одного козел.

— Я знаю и поближе. Очень хороший козел.

— А где это, у кого?

— Да у Добнера…

Во дворе у Добнера колол дрова Шандор Бак, который нанялся к нему поденщиком.

Дядюшка Шюле затащил козу во двор.

— Вот, на случку привел, — объяснил он.

Однако дядюшка Шандор Бак заподозрил нечто плохое и, замахнувшись топором, выгнал старика со двора. Бак даже хотел ударить Шюле, если бы не возчик, заступившийся за старика.

После этого случая жители слободки долго подшучивали над Баком, — разумеется, за его спиной, так как шуток он не понимал и мог рассердиться еще больше.

А сейчас, завидев Бака на улице, Вечери с храбростью, свойственной только пьяным, прокричал ему: что, мол, там за казус вышел с козой Шюле? Это, собственно, и послужило причиной их теперешней ссоры.

Вечери так ожесточенно размахивал своей палкой, что Баку ничего не оставалось, как держаться от него на почтительном расстоянии. Бак тоже размахивал своей палкой, но с меньшим азартом.

Шандор Бакош присоединился к числу любопытных и стал наблюдать. Жена Вечери продолжала бегать вокруг повозки мужа и со слезами на глазах ругала обоих.

Любопытных тем временем становилось все больше.

— Этак они повыбивают друг другу глаза, — заметил кто-то.

Окружающие подошли поближе к ссорившимся, а затем, схватив Бака, отняли у него палку. Кто-то из жителей взял за поводья осла Вечери и завел его вместе с повозкой во двор.

Таким образом была ликвидирована угроза крупной драки в Сапожной слободке.

Через несколько домов от места ссоры Шандор Бакош повстречался с Ситашне. Она шла с луга, неся в подоле юбки свежую траву для скотины. Нижняя сорочка у нее была такой короткой, что белые ноги женщины виднелись выше колена.

Шандор с трудом оторвал взгляд от этой ослепительной, обворожительной белизны. Сначала он пристально рассматривал крепкие загорелые ноги Ситашне ниже колена, а затем его взгляд невольно скользнул выше, отметив, как постепенно пропадал золотистый загар и увеличивалась белизна.

— Трава-то сыплется, — с хитрой усмешкой проговорил он. — Задрала бы юбку-то повыше…

— Если я ее растеряю, об этом будет плакать мой поросенок, которому травы меньше достанется, а не ваш.

— Мой-то уж точно визжать не станет.

— Ну вот видите.

— А если я сам заплачу?

— Из-за травы?

— Ну хоть бы из-за нее…

— Не такой уж вы слезливый.

Шандор бросил на женщину вызывающий взгляд. Кровь вскипела в нем. Казалось, он даже почувствовал, как она ударила ему в голову. Было в этой женщине что-то волнующее, манящее. Она была далеко не красавица, однако все ее движения, весь ее вид, ее смех и даже то, как она сейчас стояла, расслабившись, немного с ленцой, действовали на любого мужчину одурманивающе. И совсем не зря сердились на нее бабы из села и слободки. Сердились на нее и мужчины, только совсем по другой причине. Они чувствовали себя перед нею бедными попрошайками, которые, однако, надеялись выпросить у нее хоть чуточку ее богатств. Когда же просьбы оказывались напрасными, они свирепели и были готовы избить ее…

Женщина обожгла Шандора взглядом и, немного замешкавшись, сказала:

— Ну чего же мы тут остановились? Пошли дальше, а то, чего доброго, кто другой начнет оплакивать потерянную мной траву.

— А кто же именно?

— Вам об этом лучше знать…

Они сделали несколько шагов, а потом Шандор спросил:

— А ты не боишься ночью спать одна, а?..

— А чего мне бояться? Я не из пугливых.

— Ну, раз ты такая смелая, я тебя как-нибудь попугаю. Постучусь в окошко… — Шандор смущенно засмеялся.

— А я оболью тебя водой из ведра!

Сверкнув белоснежными зубами, Ситашне повернулась и медленно пошла пружинящей походкой, как человек, уверенный в том, что за ним наблюдают.

Шандор и в самом деле некоторое время смотрел ей вслед, любуясь тем, как она покачивала бедрами. Затем он усмехнулся и потер ладонью подбородок, заросший жесткой колючей щетиной.

Дома Шандора уже ждали. Юлиш молча хлопотала вокруг него: помогла ему стащить сапоги, убрала грязную одежду. Она сновала взад и вперед с таким видом, будто ничего не случилось, однако по ее лицу было заметно, что она знает какую-то новость, которой ей очень хочется поделиться с мужем.

Старая Бакошне возилась на кухне с малышом, которому она рассказывала какую-то сказку, однако ее так и подмывало услышать, о чем там разговаривают молодые. Голова у нее была повязана черным платком, под которым, казалось, так и торчали навостренные уши.

В этот момент мимо дома проехали дрожки. Старый Берец с сыном направлялись на хутор. Откинувшись немного назад, Берец с таким видом держал вожжи, будто хотел, чтобы лошади не мчались, а буквально летели по воздуху.