Город под созвездием Близнецов

Разводят в сумерках мосты,
Чтоб отогреть сияньем души.
Мне надо знать, как дышишь ты,
Когда твой мир почти разрушен.

Мне надо знать, о чём листва

Тебе шептала спозаранку.
Ах, чепуха! Слова, слова,
Прореха, лоскуток, обманка.

Мне надо знать, о чём поёт

Закат над томною Невою.
О тех, кто жизнь свою не ждёт,
А любит позднею весною.

По ту сторону жизни

По ту сторону жизни колотится море
И растут города в белолобом песке,
Расцветают картины, поэмы и зори
И красу отмечают звездой на виске.

По ту сторону жизни высокие груди

Выставляют поверх золотых поясов
И танцуют нагими счастливые люди,
Полюбившие силу и нрав парусов.

По ту сторону жизни гремят колесницы

И за солнцем бежит ясноглазый пастух,
И вино наливают весёлые жрицы,
И следит старый мим, чтоб очаг не потух.

Рыжий день

День начнётся рыже-рыже,
Если ты сказал с утра:
– Солнце в небе бусы нижет,
Значит, мне вставать пора!

Потянуться и встряхнуться,

Чтоб звенеть, а не стонать.
В три погибели не гнуться,
Чтобы помнить, как мечтать.

Аромат черёмух сладок!

Значит, вёсны – про запас.
Жизнь, как кот, полна загадок
И мурлычет: «Was ist das?»

Одуванчик греет поле

Настроением своим.
В нём бы плыть, как в речке, кролем,
Чтоб не стать себе – чужим!

…День пришёл ирландцем рыжим

И стучит нахально в дверь:
«Вы там что, надели лыжи?
Май горит! Уж мне поверь!»

Подняться выше

На коленях дремлет кошка,
Краем вечности прикрывшись.
За окном – от смыслов крошки,
Я смела их, чуть забывшись.

Как мудрёна мягкость эта —

Прикасаться к звёздам эхом!
Кто-то чтит листы Завета,
Мне ж канон в пути – помеха.

Развожу в чаинках чаек,

Чтоб над пирсом хлеб глотали.
Попадаю в клан зазнаек,
Кто не рвётся жить на Бали.

Вафли с слоем шоколада,

Как блокнотец старый в «сетку».
Там, где вкусно, – след помады,
Там, где пресно, – «небо в клетку».

И нет шума от престижа,

Ото льда на скользкой крыше.
Кошка лапку ветром лижет,
Знать, зовёт подняться выше.

Богиня ночи и безбожник

Уют кафе и дымка разговора.
Беретом бархатным свернулся рядом кот.
Стихи читает кто-то без разбора,
И саксофон печали в сердце жжёт.

И шепчет кофе в бело-синей чашке,

Роняя сливки на изгибы слов,
И дремлет жемчуг, дожидаясь ласки
Неспешных пальцев и счастливых снов.

И пишет имя на листе художник,

Венчая тенью синие глаза:
«Богиня ночи». А у ног – безбожник.
И за окном – роскошная гроза.

Девять смертей и жизнь на сцене