Город под созвездием Близнецов

Фонари на Дворцовой торжественно-смуглы,
А хотелось, чтоб вдруг показали язык
Или спели для осени нежно и кругло,
Не срываясь при этом на менторский крик.

Чтобы ангел глядел одобрительно сверху,

И дождинки ловил бело-мраморным ртом,
И желал походить на свободного стерха
Или стать облетевшим предзимним листом.

Чтоб по площади цокали в лужах подковы

И гнедые сминали вприкус рафинад…
Фонари зажигают вдоль сумерек снова,
Чтобы кто-то им был предсказуемо рад.
Нанизывает дождь – кулоном – свет фонарный

Нанизывает дождь – кулоном – свет фонарный

На серебро цепей, летящих из-за звёзд.
А город шелестит, как в сумке чек товарный,
С которым не взойдёшь на Поцелуйный мост.

Урчат – котом – авто на «слепоту» прохожих,

Бегущих под зонтом к парадности витрин.
Звенит пустой трамвай, «царапая» по коже,
Творя из проводов осенне-мятый сплин.

За окнами темно. Хозяев носит ветер.

Хрустальность чистых люстр молчит до суеты.
А дождь смакует жизнь, приплясывая в свете,
С которым так легко настраивать мосты.

Вокзалы и белая роща

Мы – вокзалы – с тобой, где кричат тепловозы,
Где в вагонах дымят сигаретой мечты,
Где любовь так узка, словно в пальце заноза,
Где теряются в прошлом раскраски-листы.

Мы – вокзалы – с тобой, с ожидающим людом,

Поглощающим с кофе лимонный пирог,
Обновляющим пластик дешёвой посуды
И считающим сумки – багажно – у ног.

Мы – вокзалы – с тобой и глядим аркой окон

На хлопочущих в дымке рябых голубей,
И дурим иногда в проводах быстрым током,
Не дождавшись потерянных кем-то вестей.

Мы – вокзалы – с тобой! А ведь можно быть проще

И не мерить себя длинносложьем путей,
Чтобы встретить рассвет в тишине белой рощи,
Обретя откровенное «званье» людей.

Слушая апрель

За окном всё теплее, как будто балконы
В треугольном плюще «раствориться» смогли.
Я сижу и кручу между пальцами кроны,
Тополиные листья, стихи и нули.

Раскачаюсь на стуле до громкого треска,

Чтобы ахнуть и падать «обложкою» вверх!
А на двери балконной шуршит занавеска,
На которой танцует с присловьями стерх.

Упираюсь ногами в гудящие стены,

Чтобы слышать вопящий апрельский трамвай.
Видно, вырвался он из статистов со сцены
И творит себе жизнь – через ток, через край.

За окном всё теплее. Черёмуха жмётся

Острокрыльем соцветий к балконному «дну».
Я качаюсь на стуле и жду, что прорвётся
Белый стих площадей, распознавших весну.

Разводят в сумерках мосты