Город под созвездием Близнецов

Паяц завлекает пришедших на сцену:
«Почувствуйте жизнь без излишних прикрас!
Купите на грош удальства и измены,
Коварства с радушием – всё про запас.

У нас откровенны злодей и субретка,

Великий король и отъявленный плут,
Тиара, прощенье, врата, табуретка,
Магический жезл и овечий закут.

Ах, вы не желаете снять свою маску

И стать лишь собою на красном сукне?
Возьми меня чёрт за фривольную пляску,
Но с миром зевак не в одной я цене!»

На сцене смеются, дерутся и плачут,

Играют себя сквозь ненужность и пыль,
Живут вдохновенно, а значит, дурачат
Все девять смертей и лохматый ковыль.

Белые ночи

Белые ночи – черничным вареньем —
Мажем с тобою на ломтики неба,
Сверху – чуть-чуть – теплоты и горенья,
Чтобы хрустели изюминки в хлебе.

Белые ночи – сиреневой краской —

Плещем волною в кусты возле дома,
Чтобы дышалось в них страстно и с лаской
В гроздьях, охапках цветочного «кома».

Белые ночи! Ну как несерьёзно

Вас называют романтики лета!
Всё в вас – не рано, и всё в вас – не поздно!
Вы ведь любви необычной примета.

Лето на парапетах

А город плыл в закатной лени,
Роняя в воду смех толпы.
На парапетах млели тени
И солнца поздние «снопы».

И глубиной Нева дышала —

Упругим, сочным животом,
И лодки на волнах качала,
Чтоб раскидать их под мостом.

И грелся чиж в объятьях лета,

Ловя копейки и рубли,
И выставлял на смех примету —
Всем «рисовал» одни нули.

И пары в полночь уходили —

В чернично-васильковый крем,
Творили, пели и любили…
А город плыл в сплошном je vous aime[1].

Сижу на качелях

Над городом – ночь и летящие звёзды.
На улицах – грохот падучих реклам.
Сижу на качелях. Хоть, кажется, поздно,
Смешно, безрассудно кричать облакам.

А город зевает неоновой глоткой

И пьёт жёлтый бренди, смакуя лимон.
Качаюсь и правлю космической лодкой,
Слегка сомневаясь: «А вдруг это сон?»

Бредут по аллеям актёры и люди,

Привыкшие к маскам Богов и теней.
Сижу на качелях, мешаю в посуде
Настой из написанных кем-то ролей.

События и дни

У города бывали дни печали,
Когда не слышал в людях доброты.
Как площади и реки застывали
В пространстве обозлённой немоты!

У города бывали дни свободы,

Когда дышалось окнами легко.
Мгновения врастали клёном в годы,
Чтоб крону было видно далеко.

У города бывали дни веселья,

Когда не нужен шут и балаган.
Ведь радость подбирала цвет и перья,
Которым чужды глупость и обман.

У города бывают дни везенья,

Когда всё сходится пролётами моста.
А мир живёт влюблённо и весенне,
И вместе с ним крылатая мечта.

Акварель на асфальте