Город поэта

Конференция решала долго. Тем временем один из «преступников» — воспитанник Пушкин — заболел простудою и был уложен в лицейскую больницу.

В больнице у доктора Пешеля

Лицейская больница во втором этаже была невелика. Заведовал ею доктор Франц Осипович Пешель. В 1811 году, когда открылся Лицей, было ему двадцать девять лет. Незадолго до этого его вывез из Моравии на русскую службу министр внутренних дел князь Куракин. Так словак Пешель стал софийским уездным лекарем. Софией называлось предместье Царского Села.

Жил Пешель тут же, лечил весь высший свет «казённого городка». Приезжая в Лицей, привозил он воспитанникам царскосельские новости, происшествия, анекдоты. Он не очень правильно говорил по-русски, но был весёлым собеседником. Словечки и выражения «нашего знаменитого Пешеля» (он, например, говорил «чинить» вместо «лечить») запомнились на всю жизнь.

Лицеисты любили добряка доктора, но не забывали его в своих эпиграммах и «национальных» песнях.

Известный врач Глупон
Пошёл лечить Дамета; —
Туда пришедши, вспомнил он,
Что нету с ним ни мази, ни ланцета;
Лекарства позабыв на этот раз,
Дамета тем от смерти спас.

Однажды Лицей взбудоражило неожиданное известие. Оказалось, что дядька Константин Сазонов, надзирающий за воспитанниками, — разбойник. Он совершил в Царском Селе и в его окрестностях несколько убийств. Злодея схватили и предали суду. Пушкин сочинил эпиграмму, в которой для красного словца вместе с Сазоновым помянул и Пешеля.

Заутра с свечкой грошевóю
Явлюсь пред образом святым:
Мой друг! остался я живым,
Но был уж смерти под косою:
Сазонов был моим слугою,
А Пешель — лекарем моим.

Это была, конечно, только шутка. Пешель в Лицее никого не уморил. Койки лицейской больницы обычно пустовали. Свежий воздух, режим, правильное питание, гимнастические упражнения, чистота белья и тела благотворно влияли на здоровье воспитанников. Доктор Пешель весьма справедливо говорил, что для здоровья самое важное: «спокойствие души, телесные упражнения, диэта как качественная, так и количественная, вода».

Пушкин обладал хорошим здоровьем.

Всё же за шесть лицейских лет он несколько раз попадал в больницу. Чаще всего с простудою, как-то — с опухолью шейных желёз. А бывало, что с «ушибом щеки», «ушибом руки», просто ушибом, с головною болью — диагнозами не слишком серьёзными. Пушкин, как и его товарищи, не прочь был денёк-другой понежиться в постели, поесть крепкого бульона, поболтать с доктором Пешелем, который одинаково охотно лечил и настоящих больных и мнимых.

В октябре 1814 года, вскоре после истории с «гогель-могелем», когда Пушкин попал в лицейскую больницу с простудою, он захватил с собой книги, бумагу, перья и, лёжа в постели, не тратил время попусту — читал, сочинял стихи.

Товарищи его навещали.

Однажды он попросил, чтобы вечером пришли все: он хочет прочитать свои новые стихи.

После вечернего чая шумная ватага воспитанников вместе с гувернёром Чириковым явилась в больницу. Когда все разместились на стульях, кроватях и подоконниках и наступила тишина, Пушкин вынул исписанные листки и, не глядя в них, начал:

Друзья! Досужный час настал;
      Всё тихо, всё в покое;
Скорее скатерть и бокал!
      Сюда, вино златое!
Шипи, шампанское, в стекле,
      Друзья! почто же с Кантом
Сенека, Тáцит на столе,
      Фольянт над фолиантом?
Под стол холодных мудрецов,
      Мы полем овладеем;
Под стол учёных дураков!
      Без них мы пить умеем.

Лицеисты слушали с всё возрастающим интересом. Ведь речь шла о них. На самом деле, им запрещают пировать, но кто запретит пировать в стихах?

Ужели трезвого найдём
      За скатертью студента?
На всякий случай изберём
      Скорее президента…

У них республика — «лицейская республика», а где республика, там и президент.

Апостол неги и прохлад,
      Мой добрый Галич, vale!
Ты Эпикуров младший брат,
      Душа твоя в бокале.
Главу венками убери,
      Будь нашим президентом,
И станут самые цари
      Завидовать студентам.

Все слушали затаив дыхание. Вдруг Пушкин обернулся, протянул руку Дельвигу и воскликнул: