Город потерянных душ

Она оттолкнула его и бросилась в ванную, заперев за собой дверь. Она включила свет, и смотрела на себя в зеркало. Она смотрела горящими глазами, волосы запутались, губы распухли от поцелуев.

Она покраснела и натянула майку, плеснула холодной воды в лицо, скрутила волосы сзади в узел. Когда она удостоверилась, что больше не напоминает изнасилованную барышню с обложки любовного романа, она пошла за полотенцем для рук — никакой романтической подоплёки — сграбастала одно и намочила, затем стала тереть его с мылом.

Она вернулась обратно в спальню.

Джейс сидел на краю постели в джинсах и чистой расстёгнутой рубашке, его растрёпанные волосы очерчивались лунным светом. Он был похож на статую ангела. Только ангелы обычно не измазаны кровью.

Она подошла к нему.

— Хорошо, — сказала она. — Сними свою рубашку.

Джейс поднял брови.

— Я не собираюсь на тебя нападать, — нетерпеливо ответила она. — Я могу смотреть на твою обнажённую грудь и не падать в обморок.

— Ты уверена? — спросил он, покорно снимая рубашку с плеч. — Потому что вид моей оголённой груди заставляет многих женщин травмировать себя, когда те пытаются до меня добраться.

— Да ну, я не вижу здесь никого, кроме меня. И я просто хочу смыть с тебя кровь.

Он послушно откинулся на руках.

Кровь просочилась сквозь рубашку и покрыла всю его грудь и плоские места на животе, но, когда она бережно прошлась по нему пальцами, то поняла, что большинство из разрезов были чисты. Иратце, которую он нанёс себе ранее, уже заставила их исчезнуть.

Он повернулся к ней лицом и закрыл глаза, когда она пробежалась полотенцем по его коже, которое становилось розовым от крови. Она отмыла засохшие мазки на его шее, отжала полотенце, окунула его в стоящий на ночном столике стакан с водой и вернулась к его груди. Он сидел, откинув голову назад, и смотрел, как полотенце скользило по мышцам его плеч, гладким линиям рук, предплечьям, испещренной белыми линиями груди и чёрным линиям постоянных Меток.

— Клэри, — сказал он.

— Да?

Юмор в его голосе исчез.

— Я не вспомню об этом моменте, — сказал он. — Когда я вновь стану… кем я был, я не буду помнить, как был собой. Я не буду помнить, как был с тобой, или говорил с тобой. Так просто скажи мне… она в порядке? Моя семья? Они знают…

— Что случилось с тобой? Немного. И нет, они не в порядке. — Его глаза закрылись. — Я могла бы соврать тебе, — сказала она. — Но ты должен знать. Они тебя очень сильно любят, и хотят тебя вернуть.

— Не таким, — сказал он.

Она коснулась его плеча.

— Ты собираешься сказать мне, что произошло? Как ты получил этот порез? — он глубоко вдохнул, и шрам на его груди выделялся, багровый и темный.

— Я убил кое-кого.

Она почувствовала шок от его слов, как он прошел сквозь её тело, подобно отдаче от оружия. Окровавленное полотенце выпало из рук, и ей пришлось наклониться, чтобы поднять его.

Когда она подняла глаза, он смотрел на нее. В лунном свете линии его лица были тонкие и острые, и печальные.

— Кого? — спросила она.

— Ты встречала её, — Джейс тщательно подбирал каждое слово. — Женщина, которую вы с Себастьяном посещали. Железная сестра. Магдалена. — Он отвернулся от нее и протянул руку за чем-то, запутавшимся в простынях. Мускулы его рук и спины шевелились под кожей, когда он что-то схватил и развернулся обратно к Клэри, предмет блестел в его руке. Это был зеркальный, пергаминовый кубок — точная копия Смертельной Чаши, разве что, оригинал был покрыт золотом, а данная копия пока была серебристо-белого цвета адамаса. — Себастьян послал меня забрать Чашу у нее, — произнес Джейс. — А также он дал мне приказ ее убить. Она не ожидала этого. Она не ожидала какой-либо расправы, просто обмен и оплата. Она думала, что мы были на одной стороне. Она отдала мне Чашу, затем я взял свой кинжал и я… — Он резко вздохнул, словно воспоминания причиняли ему боль. — Я заколол ее. Я должен был попасть в сердце, но она увернулась, и я промахнулся на несколько дюймов. Она пошатнулась и ухватилась за свой рабочий стол, на нем был порошок из адамаса, она кинула его в меня. Мне кажется, она полагала ослепить им меня. Я отвернулся, а когда вновь бросил на нее взгляд, у нее в руках была эгида. Мне кажется, я знаю, что это было. Свет обжег глаза. Я закричал, когда она поднесла ее к груди, я ощутил жгучую боль на Метке, а затем лезвие разрушилось. — Он посмотрел вниз и издал невеселый смех. — Самое смешное в том, если бы я был в защите, этого бы не произошло. А я не сделал этого, поскольку не видел повода для беспокойства. Я не думал, что она сможет причинить мне вред. Но эгида сожгла Метку, Метку Лилит, и внезапно я стал самим собой, стоящим над трупом мертвой женщины с окровавленным кинжалом в одной руке и Чашей — в другой.

— Я не понимаю. Почему Себастьян сказать тебе убить ее? Она собиралась отдать Кубок вам. Себастьяну. Она сказала…

Джейс издал неровный вздох.

— Ты помнишь легенду о часах на Старой Городской Площади? Той, что в Праге?

— Король лишил часовщика зрения, дабы тот не смог создать нечто подобное по красоте, — ответила Клэри. — Но я не понимаю…