Город Солнца

Здесь мы, подумалось мне, торчим, словно на вершине муравейника. Посторонние в чужом гнезде. Пленники воинской касты. Другие касты должны быть различными категориями рабочих. Различающихся цветом своей одежды. Но каких рабочих? Рабов? Автоматов? Сколько из них относятся к среднему роду? В конце концов, в этом есть смысл… так же, как есть смысл в муравейнике. Несколько трутней могут обеспечить необходимое количество спермы для подержания роста общества. Конечно, нельзя иметь человеческую матку, которая откладывает за раз тысячу яиц, поэтому должен существовать определенный источник воспроизводства — или особая каста женщин, или же все женщины определенной возрастной группы. Просто, эффективно… Одним словом — Утопия.

Внизу открылась дверь, и с пол дюжины человек вышло на дорожку и направилось к воротам. Они делали это молча, словно один человек. В свете, который просочился через дверь, пока она была открыта, я увидел, что они были одеты, как и темнокожий человек, бывший нашим сопровождающим, странную серебристую одежду. Другие представители его ранга — вероятно, он был с ними. Слуги, как он охарактеризовал их.

Меня заинтересовало, куда они направлялись. В город, чтобы провести плебисцит, вероятно. Натан вышел, чтобы присоединиться ко мне, и увидел их, скрывающихся среди деревьев. — Нежели, все уже решено? — Спросил он. — Я думал, что это расписанно так, чтобы занять всю ночь.

— Возможно, все еще только начинается, — сказал я.

— Никакой возможности положить этому конец, — проворчал он. — А если бы мы и могли? — Возразил я. — Если бы мы смогли добраться обратно до корабля? Что тогда? Убираться на Землю и просить их прислать военную силу?

— Мы не можем воевать с этой штукой сами, — сказал он. — Разве не так?

— Не знаю, — ответил я. — Слишком многого я не знаю. Мне не нравится мысль удирать от этой ситуации, не узнав ничего больше.

— Узнавание еще немногого может стоить Земле всего, что мы уже знаем, — напомнил он мне. — Мы и так уже совершили преступную глупость — мы должны были захватить с собой радио, чтобы иметь возможность передавать все Конраду.

— Если бы мы только подумали, — произнес я с иронией, — мы могли бы оставить ему запечатанный приказ, который должен был быть открыт только в том случае, если бы мы не вернулись. Так всегда поступают в мелодрамах.

Он грустно посмотрел на меня. — Если бы это была мелодрама, — проговорил он, — тогда стратегия паразита состояла бы в том, чтобы захватить тебя, меня и Мариэль, заставить нас принести его на корабль, затем захватить всех остальных. Затем он направил бы корабль обратно к Земле и начал бы завоевывать всю человеческую расу. Если бы это была мелодрама.

— А это…? — Спросил я его.

Он повернулся и вошел обратно внутрь. Я последовал за ним, закрывая за собой дверь. Мариэль по прежнему сидела на кровати, привалившись спиной к стене, пристально следя за нами. Она слыхала каждое слово.

— В мелодрамах, — сказала она, — враждебные чудовища не проводят всю ночь, принимая решение. Они всегда знают, что делать.

Она была права. Сам решал. Это означало, что имелась некоторая неопределенность в ситуации.

Я улегся на дну из гигантских кушеток и вытянулся на спине. Она была не слишком удобной — конечно же, не было никаких внутренних пружин. Натан последовал моему примеру, и мы все в течение нескольких минут делали вид, что собираемся заснуть. Нам не нужно было пользоваться туалетом — костюмы имели оборудование на подобный случай — и никому из нас не пришла в голову фантазия умыться.

— Если не появятся никакие новые обстоятельства, — голос Натана звучал не слишком бодро, — это может сделать нашу миссию сомнительной, без всякой надежды на исправление положения. Если, только, нам как-нибудь не удастся совершить чудо.

Он имел в виду, что наш доклад об этом мире — если мы когда-либо сможем его сделать — должен был затронуть массу людей. Мы обнаружили колонии на Флории и Вфйлдбладе, которые, по крайней мере, добились частичного успеха, и до сих пор мы могли в общем сделать заключение о целесообразности возобновления космической программы. Но если мы расскажем историю о черных паразитах, захватывающих человеческие существа, лишающие человека его человеческой индивидуальности и превращающей целую колонию в колоссальный муравейник… перспективы не стали бы казаться такими радужными. По сути, у нас, вероятно, не было бы ни малейшего шанса убедить ОН убеждать отдельные нации в том, что стоило бы вкладывать средства в подобный проект.

— Даже в случае катастрофы, — сказал Натан, бормоча ради поддержания разговора, — можно было бы придумать достаточно приемлемую историю. Можно было бы рассказать сказочку о героизме и борьбе с огромными трудностями, и можно было бы привести массу душещипательных примеров завоевания звездных миров даже перед лицом огромных трудностей. Но с чем-то вроде этого ничего нельзя поделать. Оно диктует свои собственные законы. Сплошной роман ужасов. Отпугивающая сенсация. Даже без адвоката дьявола среди нас это вызовет массу голосов против. — Что еще за адвокат дьявола? — Спросил я.