Город спит, просыпается магия

Субботнее утро в полицейском участке Руебурга выдалось нескучным, что и следовало ожидать после пятничного вечера. В очереди у кабинета инспектора обсуждали злоключения, которые вырвали добропорядочных граждан из домашнего уюта, лишили удовольствия провести начало выходного дня за чашечкой кофе со штруделем и собрали в стенах казенного дома.

Центром общения стала дама, у которой похитили горшки с гортензией. Пробудившаяся в ней мисс Марпл включила все методы дедукции и индукции и уже практически раскрыла дело: раз горшков четыре, значит, похитителей двое – унесли краденое в обеих руках.

Подозрения падали на семейную пару, накануне бойко нахваливавшую те самые растения.

– Но я не буду называть имён, даже не просите! – дама была так категорична, будто кто-то умолял её это сделать.

– Это их работа, – она недовольно вскинула голову в направлении кабинета. – Моё дело сообщить.

– Верно, верно, – лысеющий господин, то застёгивающий, то расстёгивающий тесноватый пиджак, кивал на каждое слово.

Он столкнулся с неприятностями ранним утром, когда не обнаружил на обычном месте велосипед, которым сам глава муниципалитета премировал его за многолетний труд почтальоном.

– Я, знаете ли, не любитель езды. Но это же форменное безобразие!

– Да-да, жизнь в городе становится невыносимой! – сокрушалась бывшая хозяйка гортензий.

Время шло. Очередь не двигалась. Кроме утраченных гортензий и велосипеда, успели обсудить шум после установленного времени, надпись на стене дома: «Мичта збывайса!», экскременты мопса, упорно оставляемые им на лестничной площадке…

Коридорные расследования прошли все этапы: от копания в подробностях до переливания из пустого в порожнее. Каждый «самсебедетектив» всё более убеждался в бесполезности своего обращения в полицию. При подробном рассмотрении дела оказывались мелкими, даже ничтожными.

– Вот если б убийство…

– Вот да!.. Ой!

– Ох! Да что вы такое… Не приведи господь!

– Верно, верно…

Повисло неловкое молчание. Напрашивался вывод: от пустых разговоров никакой пользы, кроме вреда. Но чем же ещё занять себя томящимся в ожидании? А всему виной, конечно, никчёмная работа полиции.

Но критиковать полицию в полицейском участке никто не решился.

Молчаливый дискомфорт продлился до четверти одиннадцатого. В это время в участок ворвался человек респектабельного вида в крайне взвинченном состоянии. Не обращая внимания на очередь, он прямиком устремился в кабинет инспектора.

Распахнутая входная дверь с грохотом захлопнулась. Торопыга замер на полушаге, обернулся и только сейчас заметил остальных ожидающих.

Пристальные взгляды заправских детективов изучали новичка.

На вид лет сорока. Высокий, в отличной физической форме. Из-за состояния, близкого к панике, растерявший всю элегантность: дорогое пальто нараспашку, люксовые туфли от Эда Майера перепачканы глиной, словно он нёсся сюда через дикую часть Вестпарка. Только там на дальних дорожках после дождя можно найти грязь. Но чтобы в городе?..

Под очками в золотой оправе тёмные круги бессонницы были ещё заметнее. Одной рукой он ворошил всклокоченные волосы, в другой подрагивал небольшой кейс.

– Простите, кто последний? – сквозь ком в горле выдавил он.

– За господином будете, – распорядилась дама, указывая на «безлошадного» почтальона. Невротик буркнул что-то вроде благодарности, присел на неудобное сидение, водрузил кейс на колени, вцепившись в него так, что пальцы побелели.

Очередь замерла в предвкушении истории, но новенький не произносил ни слова.

«Мисс Марпл» решительно приступила к допросу:

– Тоже обчистили?

Мужчина не понял, что обращаются к нему, но дама проявила настойчивость:

– Я говорю, вас тоже обокрали?

– Меня? Нет…

Невидящим взглядом он смотрел мимо любопытствующих, затем произнёс, как бы между прочим.

– Я… Меня, кстати, Зигфрид зовут. Зигфрид Штольц, владелец антикварного на Зауберштрассе… Неважно. Я, понимаете… человека убил.

Дама ахнула, отпрянув в сторону. Почтальон вскочил, словно собирался кинуться кому-то на помощь. Кто-то уже спешил к окошку дежурного.

– Девушку, – спокойно продолжал господин Штольц. – Почти ребёнка. Красивая. Очень!

Последние слова он произносил уже на ухо подоспевшему полицмейстеру.

* * *

– Что за чертовщина? – Комиссар крутил в руках зеркало необычной формы, словно осколок вправили в изысканную серебряную раму. – Это гаджет какой-то?

– Нет, это зеркало, – устало произнёс Штольц, протирая очки.

– Я это уже слышал, – буркнул Комиссар.

– Потому что я вам это уже говорил несколько раз. Этот предмет я обнаружил в своём магазине совершенно случайно.

– И это я тоже слышал, и не надо говорить, сколько раз вы это говорили, рассказывайте снова.

– Этот предмет… – Штольц принялся повторять, как заученный урок.

Его тут же прервали:

– Вы что, не знаете, что у вас в магазине?

– Конечно, знаю. Весь товар описан: даты поступлений, данные о владельцах, квитанции, оценка…

– И?

– И вот совершенно случайно я…

– …Обнаружил этот предмет, – закончил за допрашиваемого комиссар и устало откинулся на спинку кресла.

Зигфрид Штольц опустил голову на руки. Пальцы комиссара барабанили по подлокотнику: