Город теней

– Никто не знал. Но всё это случилось тогда же, когда Маладайн увеличил нагрузку на Мечтателей. Поэтому король создал комитет, который должен был установить источник проблем. И комитет нашёл дыры.

– Между твоим миром и моим?

– Между этим миром и многими другими. Кто-то говорил, что дыры появляются из-за мечтаний и вызывают остальные беды. Маладайн говорил, что это ерунда, что дыры не связаны с мечтаниями. И доказательств обратному не было.

– Но при чём здесь ты?

– Кертен прочитал всё, что нашёл про мечтания и дыры, – продолжила Тамурлейн. Она говорила медленно, будто рассказывая сама себе. – Он прочитал отчёт комитета, поговорил с исследователями, вступил в общество, которое считало, что стихийные бедствия вызваны мечтаниями. И Кертен пришёл к выводу, что нужно этому положить конец. По крайней мере, что-то сделать с этим.

Альфред выполз из-за барабана. Он подошёл к Тамурлейн и стал проситься на руки. Девочка подняла кота и начала задумчиво гладить его белую шерсть. Альфред расслабился.

– Мой отец умер, когда мне было пятнадцать, – проговорила Тамурлейн.

– Оу, – сказал Тоби, не зная, что ещё сказать.

– Я не знала свою мать. Она умерла, когда я родилась. Смерть моего отца всё изменила.

– Могу представить.

– Нет, не можешь. Видишь ли, мой отец был правителем Бальтазара.

– Королём?

– Да. Королём Сигобертом.

– Постой-ка. Это значит, что ты… Тогда ты…

– Да, я королева. Королева Тамурлейн, правитель Бальтазара.

– Ого, – сказал Тоби, не зная, что ещё сказать. – Это же здорово, – сказал он наконец. – Ты же можешь делать что захочешь.

– Нет. Не могу. Когда мой отец умер, я была слишком юна, чтобы стать правителем, поэтому был назначен Регент: мой дядя, Никодемус Маладайн.

– Так Маладайн твой дядя? Тяжело, наверное, иметь такого дядю.

– Хуже, чем ты можешь представить.

– Ужнаверное. Получается, Фадранга – твоя… бабушка, да?

– Да.

– Тогда понятно, почему миссис Блеверхассет приняла тебя за Фадрангу. Наверное, ты похожа на свою бабушку.

– Ты представляешь, каково быть частью этой семьи, Тоби? Семьи убийц.

– Нет.

– Это жутко. Знать, что смерть у тебя в крови. Слушай. Вот что случилось. Когда мой отец умер, я оказалась на попечении Регента. Мне было пятнадцать, совершеннолетие наступает в шестнадцать. Вообще-то я никогда не хотела править. Я не хотела власти. И дурацких денег, которые к ней прилагались.

– Но без денег тебе будет нечего есть. Без денег же будет не на что жить?

Тамурлейн бросила на Тоби раздражённый взгляд.

– Ты дашь мне рассказать, что случилось?

Тоби кивнул, и она продолжила.

– Регент хотел заполучить власть, и на это у него был год. Потому что в день моего шестнадцатилетия его правление должно было закончиться. К тому же Регент волновался из-за Кертена. Он думал, что под влиянием Кертена я решу прекратить мечтания или, как минимум, уменьшу нагрузку на Мечтателей.

– А ты была под влиянием Кертена? Ты была против мечтаний?

– Ну, я не знала точно, как мечтания связаны с бедами. И прежде чем я что-либо решила, Маладайн решил выдать меня замуж.

– Он может это сделать?

– Здесь всё не как в твоём мире, Тоби. Когда тебе исполняется шестнадцать, ты можешь вступить в брак. И браки в королевской семье обычно заключаются по расчёту. По крайней мере для женщин это обычно так. И Маладайн решил выдать меня замуж до коронации. Потому что после коронации я смогу отказаться.

– Это отвратительно.

– В замок прибыли по его приглашению женихи. Регент пригласил только тех, кого смог бы контролировать, кто стал бы его слушаться. Они приехали из дальних королевств, они жаждали денег и власти. Этого ведь хотят люди, верно?

– Я так не думаю.

– Ладно, ладно. В общем, тот, кто женился бы на мне, получил бы больше власти, чем я, потому что так всегда происходит: власть в руках короля, не королевы. А король бы стал марионеткой Регента. Мой муж ни в чём бы не нуждался, и наш ребёнок стал бы следующим королём или королевой.

– Это отвратительно. Всё вот это.

– Женихи тоже были отвратительны. От-вра-ти-тель-ны. В общём, всё стало плохо. В Школе стало плохо. У меня больше не получалось мечтать. Кертена и Олли там уже не было. Они стали Мечтателями. Самые молодые лебедята, ставшие Мечтателями. Я была достаточно хороша, чтобы тоже стать Мечтателем, но мне не позволяли, потому что меня собирались выдать замуж. Я не могла спать. Я не могла есть. Меня всё время тошнило. Я всё время плакала. Я не могла поддерживать разговор или понимать, что говорят люди вокруг меня. Я могла думать только о том, как мне сбежать. Как сбежать.

– Но он же не может заставить тебя выйти замуж, правда?

– Может. Они могут провести свадьбу, даже если я не явлюсь.

– Ещё бы тебе не было тошно.

– Он так и собирался сделать. Провести свадьбу, как только мне исполнится шестнадцать, прежде, чем я приму власть. Прежде, чем я смогу сама принимать решения. И он выбрал жениха. Тогда я поняла, что всё кончено. Я больше не чувствовала тошноту, я вообще ничего не чувствовала. Внутри меня была пустота.