Город Великого Страха

Напротив кухни располагалась столовая — или вторая спальня, — которая, по-видимому, служила миссис Гардиниа одновременно и кабинетом и теплицей. На наспех сколоченных полочках под спиралями незажженных люминесцентных трубок стояли сотри горшочков с засыхающими растениями. Посреди всего этого возвышалась конторка с откидной крышкой, заваленная книгами и бумагами. Это была очень милая, широкая конторка, от которой так и веяло стариной. Розмари оставила Гая и мистера Микласа разговаривать у двери и приблизилась к ней, перешагнув через полочку с увядшими коричневыми папоротниками. Такие конторки выставляют в витринах антикварных магазинов; дотрагиваясь до нее, Розмари подумала: интересно, входит ли она в число тех предметов, которые «можно получить практически по первому требованию». Изящными синими буквами на сиреневатой бумаге было написано: «…чем просто интересное времяпрепровождение, как мне казалось раньше. Я больше не могу иметь ничего общего…» — она остановилась, осознав, что проявляет излишнее любопытство, и взглянула на мистера Микласа, который как раз поворачивался от Гая в ее сторону.

— Эта конторка входит в число предметов, которые собирается продавать сын миссис Гардиниа? — поинтересовалась она.

— Не знаю, — ответил мистер Миклас, — но, если хотите, могу узнать.

— Какая красота, — промолвил Гай.

— Да, не правда ли, — подхватила Розмари с улыбкой и обвела взглядом стены и окна.

Почти вся обстановка детской, как она ее себе представляла, прекрасно разместится здесь. Комната немножко темновата — окна выходили в тесный дворик, — но когда здесь появятся желтые с белым обои, она будет казаться намного светлее. Хорошо, что есть ванная, и кладовка неплохая, правда, сейчас она была заполнена рассадой в горшочках, которая, если судить по внешнему виду, чувствовала себя превосходно.

Они повернулись к двери, и Гай спросил:

— Что это такое?

— В основном травы, — сказала Розмари. — Мята, базилик… а что вот это такое, я сама не знаю.

Дальше слева по коридору была еще одна кладовка, а справа — широкий сводчатый вход в гостиную. Друг против друга располагались два эркера с ромбовидными оконными переплетами, с трех сторон окаймленные встроенными сиденьями. В правой стене был небольшой камин с украшенной белыми мраморными завитками полочкой, а слева — высокие дубовые книжные полки.

— О, Гай! — проговорила Розмари, нащупав и схватив его руку.

В ответ он произнес ни к чему не обязывающее «М-да», но тоже сжал ее руку; рядом с ним стоял мистер Миклас.

— Камин, разумеется, действует, — сказал мистер Миклас.

Спальня у них за спиной была вполне подходящей — примерно двенадцать на восемнадцать футов, окна выходили на тот же тесный дворик, что и окна столовой (она же вторая спальня, она же детская). Позади гостиной находилась большая ванная со множеством разнообразных белых приспособлений с медными шишечками.

— Чудесная квартира! — воскликнула Розмари, когда они вернулись в гостиную. Она повернулась кругом, разведя руками, словно хотела обнять ее. — Я в восторге.

— Она просто пытается заставить вас снизить арендную плату, — сказал Гай.

Мистер Миклас улыбнулся.

— Если бы нам только разрешили, мы бы ее повысили, — сказал он. — Я имею в виду, сверх допустимых 15 процентов. Сейчас не каждый день встретишь квартиры, имеющие свое лицо и обладающие таким очарованием. Новые… — он осекся на полуслове, глядя на секретер красного дерева в начале коридора. — Странно, — проговорил он. — За этим секретером кладовка. Я уверен, что она там есть. Их пять: две в спальне, одна в другой спальне и две в коридоре, вот там и там. — Он подошел ближе к секретеру.

Гай приподнялся на цыпочки и сказал:

— Да, вы правы. Я вижу углы двери.

— Она его передвинула, — сказала Розмари. — Раньше он стоял вон там.

Она указала на едва различимый на стене рядом с дверью в спальню силуэт с острой вершиной и на глубокие вмятины, которые оставили на винно-красном ковре четыре ножки с шариками на концах. Четыре пересекающиеся изогнутые линии, прочерченные ими, когда передвигали секретер, тянулись от следов на ковре к соседней узкой стене, туда, где он теперь стоял.

— Не поможете ли? — обратился мистер Миклас к Гаю.

Вдвоем они с трудом шаг за шагом передвинули секретер на прежнее место.

— Теперь понятно, почему у нее была кома, — сказал Гай, навалившись на секретер.

— Она бы не смогла в одиночку передвинуть эту штуковину, — засомневался мистер Миклас, — ей было восемьдесят девять.

Розмари неуверенно посмотрела на представшую взорам дверь в кладовку.

— Может быть, не будем открывать? — спросила она. — Может, пусть лучше ее сын?

Ножки секретера точно встали в четыре вмятины. Мистер Миклас массировал свои руки с недостающими пальцами.

— Мне предоставили право показать вам квартиру, — возразил он, подошел к двери и открыл ее.

Кладовка оказалась почти пуста. С одной стороны стоял пылесос, а с другой — три-четыре доски. На полке над головой стопками были сложены синие и зеленые банные полотенца.

— Тот, кого она здесь заперла, вырвался наружу, — сказал Гай.

Мистер Миклас предположил: