Город Ветров

Дворец верховного правителя был построен из белого мрамора с синими прожилками. Он стоял на зеленой лужайке и был увенчан куполом со шпилем. В данный момент по шпилю взбиралась еле различимая фигурка, чтобы поменять флаги.

Охрана дворца предложила нам сдать оружие, и мы неохотно отдали им свое снаряжение. После этого нам разрешили войти вовнутрь.

Надутый дворецкий в чулках и в парике с кисточкой провел нас во внутренние покои. Мы оказались в круглой комнате. Нет, все-таки она была не круглая, а чуточку овальная.

— Красота-то какая, — выдохнула Гиневра.

Потолок был украшен лепниной и позолотой. Со стен на нас смотрели львиные головы, вроде той, которая висела на двери тетушки Ласло. На огромных вазах, стоящих на резных подставках, был изображен портрет нынешнего верховного правителя. Авенайс глядел на нас и с гобеленов, и с картин в богатых рамах.

— Интересно, когда же он успел? — спросила Далила. — С выборов-то прошло всего-ничего.

— Это все демоны, — услышала я голос.

Мы все обернулись. В комнате стоял Авенайс, держа в руках небольшое лукошко. Вблизи он производил впечатление не свойского парня с гитарой, а солидного государственного деятеля. Никаких карнавальных излишеств, как-то: усов, гривы и хвоста — на нем не было. Видимо, они сделали свое дело. Темный костюм, волосы песочного цвета уложены в строгую прическу. Только вот лукошко не вписывалось в этот облик.

— Хотите малины? — спросил он. — Свежая. Угощайтесь. Обожаю малину.

Мы взяли по горсточке. Малина действительно была необыкновенная: крупная, сочная, со сладким запахом. Я ела по одной ягодке, Ипполита запихнула в рот всю горсть, а Далила облизывалась, умильно поглядывая на правителя. Гиневра же ела совершенно машинально, вроде бы и не замечая вкуса. Видимо, ее больше, чем нас, тревожил вопрос: «Зачем все-таки нас пригласили?»

— Хорошо, — сказала Ипполита, освободившись от малины, — мы здесь. Кому это нужно?

— Действительно, — добавила я, — мы путешественницы, в вашей стране проездом… Чем мы могли заинтересовать верховного правителя?

Вместо ответа Авенайс спросил:

— Вам известны результаты выборов?

— Ну конечно, — удивилась Гиневра. — Ты победил. И твои львы.

Мои спутницы не сомневались, как надо правильно называть уважаемого человека — на вы или на ты. Обращаться во множественном числе было для них нелепицей. Если бы я так могла!

— Действительно, — наклонил голову Авенайс. — Я — верховный правитель Гадолии, избранный по закону и большинством голосов. Вам известно, с каким счетом мне далась победа?

— Нет, нам это неизвестно.

— Я победил с перевесом в четыре голоса. И эти голоса дали мне вы, любезные путешественницы.

— Не может быть! — мы переглянулись.

— Да, да, не сомневайтесь. Демоны представили мне полный отчет. По закону, выбирать имеет право тот, кто в данный момент находится в стране и купит билет на представление. Это именно то, что вы сделали.

— Да, но мы не хотели никого выбирать, мы просто пошли на концерт… возразила Ипполита.

Ей надо было это говорить? Она такая правдорубка, прямо иногда зло берет. Нет, чтобы сказать: «Да, мы знали и постарались…» Вреда от этого никакого, а польза большая. Но Авенайс прервал мои размышления:

— Поэтому я пригласил вас сюда, чтобы поблагодарить и взять вас в свой гарем.

— Что?! — воскликнули мы в один голос.

— Это большая честь для вас, — Авенайс опешил от такой реакции. — Все девушки мечтают попасть в гарем к верховному правителю. И не каждой полагается такая привилегия…

— Я не девушка, — рявкнула Гиневра, — у меня муж есть, король Артур!

— И я замужем, — добавила я.

— А мне ты вовсе не нужен, — внесла Ипполита свою лепту, — после Тесея мне на мужиков смотреть противно. Все подлецы и изменники.

Далила же ничего не сказала.

— Вы не хотите? — поразился Авенайс. — Вы, наверное, не понимаете или не в себе. Нет привилегии больше для женщины, чем быть в гареме у верховного правителя. На всем готовом, демоны исполняют любые прихоти, в народе почет и уважение…

— Мы не согласны, — резко пресекла Ипполита его объяснения.

— Но поймите же и меня, — чуть ли не умоляюще произнес Авенайс. — Мои избиратели этого не поймут. Люди подумают, что я не в состоянии исполнять обязанности главы государства, и мне объявят импичмент и досрочные выборы! А я только-только пришел ко власти.

— А что, в этом заключаются обязанности верховного правителя? — спросила я, все-таки избегая как-либо называть его.

— И в этом тоже! — твердо заявил он. — Народ должен знать, что правитель трудится во благо ему и днем, и ночью. Народ должен быть удовлетворен! Иначе какой же я правитель. Так себе…

— Но мы же не относимся к вашему народу, — возразила Гиневра. — Мы не гадолийки и не требуем от вас удовлетворения.

— Ну и что? Вы же меня выбирали. Значит, знали основные требования нашей конституции.

— Ничего мы не знали! Говорят же тебе — мы пришли на концерт. Кто же знал, что выборы — самое большое представление в этой стране! — отпарировала амазонка.

— Ну, конечно! — воскликнул Авенайс. — Концерт сам по себе скучен, если не преследует более высоких целей.