Город заблудших

Дэнни как будто мысли мои читает:

— Я не дам какому-то чму сюда втесаться.

— Саймон умер. Так или иначе кто-то появится.

Дэнни машет на меня рукой, достает пачку «Данхилл» из стола сбоку, прикуривает. Мне не предлагает.

— Смерть Саймона не означает, что бизнесу конец, — говорит он. — Ты в курсе, скольким я здесь заправлял. Саймон рулил только номинально. К тому же под конец совсем тронулся. Так что все это уже давным-давно мой сортир.

— То бишь ты нынче главный?

— Да. И у меня есть люди, которые помогут все поставить на ноги.

— Тогда я тебе ни к чему, — замечаю я.

— Черта с два, — говорит он. — Ребята они, конечно, толковые, но и близко не такие, как ты. Мне нужно, чтобы все знали, что ты все еще с нами. У тебя серьезная репутация в наших кругах. Незачем тебе оставаться в тени только потому, что Саймона нет.

С тех пор как началась вся эта байда, о работе я всерьез не задумывался. Были дела поважнее. Кстати о них.

— Ты говорил, меня кто-то искал.

— Чего? А-а, да. Какой-то парень. С лилипутом на привязи.

— На поводке, что ли?

— Ага. Тварь принюхивалась, как какой-то пес. Я тогда подумал, что это для показухи. Не знаю, я с таким дел не имею.

Странно. Впрочем, на днях мне выдали вечный абонемент на странности.

— Чего он хотел?

— Сказал только, что хочет поговорить с тобой о камне. Так что скажешь? Нужна тебе работа или нет?

— Дай время все обдумать.

Дэнни не привык слышать слово «нет». Как и размытое «может быть». Он насмешливо кривится:

— О чем тут, черт возьми, думать? Тебе нужна работа, сам знаешь. Ты бесполезен, если никто не отдает тебе приказы. Считай, у моего предложения истекает срок годности прямо сейчас. Решайся или вали отсюда.

Может, Дэнни и не привык слышать слово «нет», зато я не привык к ультиматумам. Пошел он к черту.

— Думаешь, ты меня знаешь как облупленного?

— Думаю, ты и недели без меня не протянешь, — говорит он.

— Ну, как знаешь. Желаю повеселиться с израильскими бандюками. Слыхал, они любят позабавиться с болторезами и мошонками.

— Ты понятия не имеешь, какую совершаешь ошибку.

Меня накрывает волной злости:

— А ты понятия не имеешь, с кем связался.

Я могу вскрыть ему грудину и оттрапезничать его сердцем, как тушеной свининкой. Должен признать, мысль заманчивая. Это поставило бы ублюдка на место. К тому же я бы узнал, смогу ли заставить его труп станцевать для меня.

Я давлю порыв, вспоминая шлюху с сутенером. Тогда было совсем не так. Меня застали врасплох. А сейчас я сам хочу это сделать.

Однако внизу полно людей, и у меня нет ни малейшего желания совать в рот мясо этого козла.

Поворачиваюсь к нему спиной, открываю дверь. В комнату тут же заливается хаус-музыка, отдаваясь басами у меня в кишках. Я закрываю дверь прямо перед носом у психующего Дэнни и иду вниз.

Жду, что кто-то из его вышибал попытается меня отсюда выставить. Помахался бы я сейчас с удовольствием.

Но никто и не смотрит в мою сторону.

Поэтому я преспокойненько иду к бару и заказываю скотч по бешено накрученной цене.

Глава 10

— Здесь курить нельзя, — говорит барменша, вытирая стойку и ставя передо мной четвертый бокал.

Я выдыхаю струю дыма в сторону. Незачем ее бесить. Она всего лишь делает свою работу. К тому же я чую от нее запах дыма и вижу заткнутую за ухо сигарету.

— Правда?

— Закон штата.

— Вот ведь незадача.

Она качает головой и уходит вдоль стойки с тряпкой в руке.

Здесь становится тише, толпа вдоволь набушевалась. Из динамиков льется спокойный транс. Градус шоу на танцполе тоже понизился, там царит почти трепетная атмосфера. Последняя пара на сцене полностью поглощена процессом. Медленно, явно войдя во вкус, они снимают друг с друга куски кожаного шмотья.

Я потягиваю пойло. Ни хрена не чувствую. Интересно, могу ли я вообще теперь напиться.

Возвращается барменша. Ставит передо мной коктейль, который выглядит так, будто его сюда приволокли прямиком с курорта в Кабо. Ярко-оранжевый, несет текилой. Высокий стакан с фруктами и зонтиком. Я смотрю на нее, просто чтобы убедиться, что она каким-то макаром не превратилась в мальчика в стрингах.

— Это что еще за хрень?

Барменша кивает в сторону:

— От леди за столиком.

Я оглядываюсь. Барышня в кабинке салютует мне бокалом с той же фруктовой фигней. У нее прическа, как у Вероники Лэйк[16], и потрясающие глаза. Мерцающее синее платье уместнее смотрелось бы на коктейльной вечеринке, чем в клубе, набитом фетишистами. Она бросается в глаза, как картина да Винчи на стене в кофейне.

А это так и орет о подставе.

Я осматриваю толпу в поисках тех, кто тоже не к месту. Наверное, она с тем парнем, который меня искал. Хотя стремно думать, что кто-то станет использовать такую, как она, в качестве наводчицы. Впрочем, я не вижу никого, кто так же выделялся бы из толпы. И уж точно не вижу чувака с карликом на поводке.

— Не знал, что сюда такие ходят.

— А они и не ходят, — закатывает глаза барменша и уходит налить пива мужику, который лежит на стойке.