Город заблудших

— А вы в этом деле молодец.

— Это дар.

Внезапно я осознаю, насколько она близко. Ее сильный, сладкий аромат перебивает даже потную вонь толпы. Она пахнет, как теплое лето, лимонад и солнечный свет, проникающий сквозь листву. И под всем этим таится что-то чуть более пряное, темное.

Я бросаю взгляд на свою руку, ищу признаки разложения. Но ничего нет. И на этот раз я чувствую себя совсем не так, как с проституткой. Тогда был голод, слепая потребность. А сейчас я будто отмокаю в горячей ванне. Чистый расслабон.

Однако такая роскошь мне не по зубам.

Я убираю руку.

— Не хочу портить момент и все такое, — говорю я, — но я вам в отцы гожусь.

— Вот уж вряд ли, — отвечает Саманта. — Мой отец был лысым сапожником, который регулярно избивал свою жену. А у вас на голове волос предостаточно.

— Я говорил совсем не об… — Она закрывает мне рот, прижав палец к моим губам. Еще одно прикосновение.

У меня перед глазами постепенно остается только она. Есть только она и я. Даже музыка куда-то исчезает.

Между нами появляется голова барменши. Она говорит, что можно сделать последний заказ, и момент очарования испаряется.

Саманта вздрагивает, как будто только что проснулась:

— Ну надо же, все становится куда интереснее.

Я оглядываюсь и удивляюсь, как поредела толпа.

— Да уж, потеряли немного времени.

— Потеряли — значит, потратили впустую, — говорит она. — А знаете, из моей квартиры в Санта-Монике открывается потрясающий вид. Не желаете взглянуть?

— Что ж, это зависит от…

— Чего?

— Друзья вы с Джаветти или нет.

Слова виснут в воздухе, делая его густым и тяжелым. Судя по сочным губам Саманты, она слегка обижена, но по-прежнему смотрит мне в глаза.

— Неужто я переиграла?

— Самую малость. — Знал же, что все сплошная показуха, но все равно разочарован, получив подтверждение. — То есть, насколько я понимаю, вы с Джаветти знакомы?

— Более или менее. Я слышала, вашими стараниями он исчез.

— Правда? И от кого же?

— Да так, птичка на хвостике принесла. Вы, знаете ли, хорошенько встряхнули деревья в лесу.

— Вдаваться в детали вы, по всей видимости, желания не имеете? — Мне надо знать, что это за птичка, и какие конкретно деревья я встряхнул. Если у меня есть поклонники, было бы неплохо узнать, кто они такие, пока на меня не открыли охоту.

— Может быть, чуть позже. — Она достает из сумочки блестящую белую визитку и вручает мне. На ней витиеватым шрифтом написано «Саманта Морган» и номер телефона.

Перемена в ее поведении чуть не сбивает меня с толку. Теперь она вся из себя деловая колбаса.

— Секунду назад вы как будто очень хотели, чтобы я поехал к вам домой.

— И до сих пор хочу, — говорит она. — Но у тех джентльменов на вас, похоже, другие планы.

Я верчу башкой. Амбал в черном костюме и при галстуке. Как бы хорошо ни сидел на нем костюм, он не скрывает того факта, что чувак в состоянии поднять вагон товарняка. Стрижка под «ежик», по-мальчишески смазливая физиономия. Мог бы сниматься в кино, если бы не был сложен, как для плаката о «стероидной ярости»[20]. Я и не слышал, как он подошел. И запаха не учуял, если на то пошло.

Он что-то держит в руке. Через секунду до меня доходит: это поводок. На другом конце — карлик, который выглядывает из-за мощных, как стволы деревьев, ног хозяина. Гротескное тельце, глаза слезятся. Но сходство с амбалом не заметить невозможно. Братья, что ли? Или отец и сын? Даже костюмы на них одинаковые.

Поворачиваюсь к Саманте. Она изящно слезает с табурета. Я вижу проблеск идеального бедра и ослепительную голливудскую улыбку.

— Мисс Морган, — кивает в знак приветствия шкаф.

— Арчи, — отвечает она и поворачивается ко мне: — Берегите себя, Джо. — Наклоняется, целует меня в щеку и шепчет на ухо: — И не верьте всему, что услышите.

Я смотрю, как она уходит. Ну уж нет. Я еще не все вопросы задал. Может быть, они вместе. Как минимум знают друг друга. Но я чувствую: что-то не так. Амбал ей явно не нравится. Однако и страха перед ним она не испытывает.

Я встаю, чтобы помешать ей уйти, передо мной внезапно вырастает Арчи:

— Мистер Сандей, нам нужно поговорить.

— Вернусь через минуту, — говорю я и пытаюсь его обойти.

Вперед выскакивает карлик и прыгает в сторону, натягивая поводок у моих ног. Рычит на меня, оскаливая острые как бритва зубы.

— Я вас искал, — говорит Арчи.

Я переступаю поводок. Надо будет — пну карлика так, что очнется на следующей неделе.

— Мне говорили.

Саманта исчезает за занавесками на выходе.

— Поверьте, у нас нет дурных намерений, — заявляет Арчи.

— Учитывая обстоятельства, сильно сомневаюсь. — Если потороплюсь, перехвачу ее еще до того, как она доберется до парковки.

— Сегодня вечером, мистер Сандей, вы съели сердце как минимум одного человека. Как по-вашему, здесь есть, что обсудить?

Я застываю как вкопанный.

— Еще раз?

— Сердце, — говорит он. — Надеюсь, не повезло какому-то незнакомцу. Было бы трагедией, если бы ваше состояние заявило о себе рядом с теми, кто вам дорог.

— Откуда тебе об этом известно?

— От того, на кого я работаю. Он врач. И может вам помочь. Он уже имел дело с теми, у кого были такие же проблемы.