Читаем Города-доткомы: Урбанизм Кремниевой долины полностью

На четвертый день бесед на тему дизайна, целью которого являются «счастливые случайности», «инновационная деятельность», «повышение креативности» и «наша культура», стало казаться, что все эти понятия отчасти возведены в культ. Удобства, предоставляемые сотрудникам компаний Кремниевой долины, настолько обширны и конкурентоспособны, что их можно воспринять как подарок или результат расточительного расходования средств (при том что в компаниях существует строгая финансовая отчетность). Чем больше в кампусе благ, тем меньше нужды покидать его и тем протяженней период нахождения там сотрудников. Чем дольше люди остаются в кампусе, тем больше они успевают наработать. Чем более открытым оказывается офис, чем разнообразнее и привлекательнее места для отдыха и еды, тем больше взаимодействия между сотрудниками. А чем больше уровень взаимодействия, тем длиннее инновационная цепочка. В Google умудрились свести почти все эти взаимодополняющие факторы воедино в так называемое «совещание пешком». Продуктивность + взаимодействие + физические упражнения. А если по дороге зайти в кафе, особенно за детокс-лимонадом (рецепт под названием The Master Cleanse: лимонный сок, кленовый сироп, кайенский перец), можно получить все удовольствия разом.

В воскресенье, после моего возвращения из Кремниевой долины, New York Times напечатала статью Сьюзан Кейн «Расцвет нового вида группового мышления» («The Rise of the New Groupthink»), в которой описаны словно мои впечатления, но только в более широком контексте: «Наши компании, школы и наша культура подчинены тому, что я называю идеей Нового группового мышления. В соответствии с этой идеей творческому процессу и интеллектуальным достижениям благоприятствуют до странности стадные условия. Большинство из нас теперь работают в команде, в лишенных стен офисах, на руководителей, которые более всего ценят навыки работы с людьми. Одинокие гении вне игры. В моде сотрудничество.

Новое групповое мышление завладело нашими офисами, школами и религиозными институтами. Любой, кому когда-либо требовались шумоподавляющие наушники в собственном кабинете, или тот, кто, дабы избежать какой-либо встречи, заносил в свой онлайн-календарь информацию о вымышленном совещании, знает, о чем я говорю. Практически все американские работники сейчас тратят свое время на команду, и около 70% работают в офисах с открытой планировкой, где ни у кого нет собственного пространства».

Скоро выйдет книга Кейн под названием «Тишина: сила интровертов в непрерывно болтающем мире» («Quiet: The Power of Introverts in a World that Can’t Stop Talking»). В Google и Facebook угнетающим стал казаться не только звуковой, но и визуальным шум. Меня начало удивлять, как это я могу быть творческим человеком при том, что работаю целыми днями в одиночестве, сама плачу за свои снэки и натыкаюсь на людей в твиттере.

В Google больше всего меня впечатлил тот факт, что они полагают, будто могут улучшить все на свете. Они проводят исследования по усовершенствованию автомобилей, модернизации строительной промышленности, созданию более устойчивых стройматериалов, электрификации CalTrain. Компания провела анализ питательной ценности снэков, отказалась от воды в бутылках и вернула сифоны с сельтерской водой. Там знают, что хорошо для вас и что хорошо для всех нас, но плодами из разысканий фактически пользуются лишь сотрудники. Понимая это, посторонний человек думает то же самое, что можно решить стоя на главной улице кампуса Facebook: здесь куда приятнее, чем в центре Пало-Альто. Почему я не могу тоже здесь жить?

Это не такая уж нелепая идея. Подумайте о городе Коламбусе, штат Индиана, как о возможном предвестнике: Дж. Ирвин Миллер, глава Cummins Corporation, создал фонд для финансирования развития общественной архитектуры и нанял проектировщика Александра Джирарда для усовершествования городской коммерческой зоны на Вашингтон-стрит. Власти Купертино изо всех сил стараются удержать налоги Apple в городе, но для города было бы куда лучше иметь возможность пользоваться некоторыми знаниями и материальными объектами компании.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
История Франции
История Франции

Андре Моруа, классик французской литературы XX века, автор знаменитых романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др., считается подлинным мастером психологической прозы. Однако значительную часть наследия писателя составляют исторические сочинения. Ему принадлежит целая серия книг, посвященных истории Англии, США, Германии, Голландии. В «Истории Франции», впервые полностью переведенной на русский язык, охватывается период от поздней Античности до середины ХХ века. Читая эту вдохновенную историческую сагу, созданную блистательным романистом, мы начинаем лучше понимать Францию Жанны д. Арк, Людовика Четырнадцатого, Францию Мольера, Сартра и «Шарли Эбдо», страну, где великие социальные потрясения нередко сопровождались революционными прорывами, оставившими глубокий след в мировом искусстве.

Андре Моруа , Андрэ Моруа , Марина Цолаковна Арзаканян , Марк Ферро , Павел Юрьевич Уваров

Культурология / История / Учебники и пособия ВУЗов / Образование и наука