На четвертый день бесед на тему дизайна, целью которого являются «счастливые случайности», «инновационная деятельность», «повышение креативности» и «наша культура», стало казаться, что все эти понятия отчасти возведены в культ. Удобства, предоставляемые сотрудникам компаний Кремниевой долины, настолько обширны и конкурентоспособны, что их можно воспринять как подарок или результат расточительного расходования средств (при том что в компаниях существует строгая финансовая отчетность). Чем больше в кампусе благ, тем меньше нужды покидать его и тем протяженней период нахождения там сотрудников. Чем дольше люди остаются в кампусе, тем больше они успевают наработать. Чем более открытым оказывается офис, чем разнообразнее и привлекательнее места для отдыха и еды, тем больше взаимодействия между сотрудниками. А чем больше уровень взаимодействия, тем длиннее инновационная цепочка. В Google умудрились свести почти все эти взаимодополняющие факторы воедино в так называемое «совещание пешком». Продуктивность + взаимодействие + физические упражнения. А если по дороге зайти в кафе, особенно за детокс-лимонадом (рецепт под названием The Master Cleanse: лимонный сок, кленовый сироп, кайенский перец), можно получить все удовольствия разом.
В воскресенье, после моего возвращения из Кремниевой долины, New York Times напечатала статью Сьюзан Кейн «Расцвет нового вида группового мышления» («The Rise of the New Groupthink»), в которой описаны словно мои впечатления, но только в более широком контексте: «Наши компании, школы и наша культура подчинены тому, что я называю идеей Нового группового мышления. В соответствии с этой идеей творческому процессу и интеллектуальным достижениям благоприятствуют до странности стадные условия. Большинство из нас теперь работают в команде, в лишенных стен офисах, на руководителей, которые более всего ценят навыки работы с людьми. Одинокие гении вне игры. В моде сотрудничество.
Новое групповое мышление завладело нашими офисами, школами и религиозными институтами. Любой, кому когда-либо требовались шумоподавляющие наушники в собственном кабинете, или тот, кто, дабы избежать какой-либо встречи, заносил в свой онлайн-календарь информацию о вымышленном совещании, знает, о чем я говорю. Практически все американские работники сейчас тратят свое время на команду, и около 70% работают в офисах с открытой планировкой, где ни у кого нет собственного пространства».
Скоро выйдет книга Кейн под названием «Тишина: сила интровертов в непрерывно болтающем мире» («Quiet: The Power of Introverts in a World that Can’t Stop Talking»). В Google и Facebook угнетающим стал казаться не только звуковой, но и визуальным шум. Меня начало удивлять, как это я могу быть творческим человеком при том, что работаю целыми днями в одиночестве, сама плачу за свои снэки и натыкаюсь на людей в твиттере.
В Google больше всего меня впечатлил тот факт, что они полагают, будто могут улучшить все на свете. Они проводят исследования по усовершенствованию автомобилей, модернизации строительной промышленности, созданию более устойчивых стройматериалов, электрификации CalTrain. Компания провела анализ питательной ценности снэков, отказалась от воды в бутылках и вернула сифоны с сельтерской водой. Там знают, что хорошо для вас и что хорошо для всех нас, но плодами из разысканий фактически пользуются лишь сотрудники. Понимая это, посторонний человек думает то же самое, что можно решить стоя на главной улице кампуса Facebook: здесь куда приятнее, чем в центре Пало-Альто. Почему я не могу тоже здесь жить?
Это не такая уж нелепая идея. Подумайте о городе Коламбусе, штат Индиана, как о возможном предвестнике: Дж. Ирвин Миллер, глава Cummins Corporation, создал фонд для финансирования развития общественной архитектуры и нанял проектировщика Александра Джирарда для усовершествования городской коммерческой зоны на Вашингтон-стрит. Власти Купертино изо всех сил стараются удержать налоги Apple в городе, но для города было бы куда лучше иметь возможность пользоваться некоторыми знаниями и материальными объектами компании.