Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011

А солнце восходит над Летой и Камой… ⇨ См. прим. к стих. «Говорить разучусь…». Новенького здесь – соединение Леты и Камы. Бассейн Камы – место политических лагерей вплоть до последних советских времен.

«Кто вырастал на берегу…»

Кто вырастал на берегу
Москвы-реки,
тому и в тающем снегу
лепить снежки

и на подтаявший обрыв,
на бережок,
опору валенком прорыв,
швырять снежок.

«Невзгоды и взгоды…»

Невзгоды и взгоды
как сбивчивый топот коней.
Все лучшие годы
и худшие годы
имеют конец.

Конец непогоды
и всякой погоды конец.
Ржавеют заводы
и водопроводы,
и мчится гонец.

«Хорошие вести!
Ты знаешь, что там тебя ждут?
До райских предместий
не месяцев двести,
а двести минут».

«Как страшно, еще бы…»

Как страшно, еще бы,
в такие чащобы
одной пробиваться, и в гущу, и в темь,
где комом валежник
и чахнет подснежник,
едва прорастая сквозь серую земь.

Рискованно, братцы,
одной забираться
и в чащу, и в гущу, и в глушь, и во тьму
– и страшно, еще бы,
зато не трущобы,
зато не предместья в фабричном дыму.

«Падение Икара»

2

На квадратики разделив,
изучи эту живопись пристально,
вместо греческих тучных олив
здесь ботаника севера мглистого,

и под сенью неплачущих ив
не пейзажи, что пели романтики,
не Неаполитанский залив,
а холодная бухта Атлантики.

4

Эти мазки,
этот передник в брызгах
– словно глазки
в тяжких дверях бутырских.

При свете дня
в мире холодном сем
видишь меня?
– камера два-два-семь.

8

Ты теперь в Аркадии,
где небо голубое,
где кому что дадено,
не берется с боя,
не талдычит радио
с побудки до отбоя.

Под ивой ли, оливой
в Аркадии счастливой.

10

«…а пух и перья, как в погром…»
Пока не грянет Божий гром,
мужик не перекрестится.
Красуйся, всякий град, и стой
над той последнею чертой,
над топью блат и тьмой лесов,
над бездною, взлететь готов,
болтая околесицу.

Название циклу восьмистиший дано по картине Брейгеля (Брюссельский музей старинного искусства). Об Икаре см. прим. к стих. «Не спи на закате…».

На квадратики разделив, / изучи ту живопись пристально… ⇨ Брюссельский музей издал альбом, посвященный «Падению Икара», где, в частности, вся картина дана по квадратам, с подробными объяснениями.

…вместо греческих тучных олив / здесь ботаника севера мглистого, / и под сенью неплачущих ив / не пейзажи, что пели романтики, / не Неаполитанский залив, / а холодная бухта Атлантики. ⇨ Авторы вышеназванной книги как раз подчеркивают итальянистость брейгелевского пейзажа – у меня другое (вероятно, неправильное, но мое) ощущение.

Эти мазки, / этот передник в брызгах… ⇨ Брейгель, пишущий картину.

…словно глазки / в тяжких дверях бутырских. // При свете дня / в мире холодном сем / видишь меня? / – камера два-два-семь. ⇨ В 227‐й камере (на т. н. спецу) я сидела в Бутырской тюрьме до отправки на экспертизу в Институт Сербского.