Города и встречи

Ты был хайбрау[725]

, — ты в том неповинен:Уже в пять лет Дагерр провинциальный
Портрет твой детский выставил в витрине,
С глазами ангела и с тросточкой нахальной.

Ты шел своей дорогой — трудной, дальной.

Высокомерно прожил ты в пустыне.
Что сверстники?! Ты знал — их слава минет,
Ты их казнил улыбкою печальной.

Лишь книги ты еще любил на свете,

И были радостью тебе чужие дети.
Ты ничего не ставил выше чести.
Горжусь, что я была твоей сестрой,
Мой милый брат, мой дорогой хайбрау. —
Пусть Пуговичник заберет нас вместе!

Январь — апрель 1961

Памяти брата (1965)

1

Ты не горюй, что ты меня оставил.
Мы вместе и теперь живем вдвоем.
Хоть без закона, даже против правил,
Ты здесь со мной, и я с тобой вполне.

Мои стихи, которые ты правил,

Закончу я теперь наедине.
И если стих ступился иль заржавел,
То всё ж его кончать придется мне.

2

Мы ссорились, как парочка влюбленных.
Мирились, словно муж с женой.
Мы не считали встреч уединенных,
И буря проходила стороной.

Делились мыслями, хоть и не часто.

Не угадала я, а ты не знал
Тот час печальный, незабвенный час тот,
Как на руках моих ты умирал…

Нам больше никогда уже не спорить

И не мириться никогда.
Ты прав, ты прав! И, уступая горю,
С тобой я согласилась навсегда.

15 июля, Эльва

3. Три месяца[726]

Ты был моей юностью. Ты сохранил её.
Меня по фамилии ты называл,
То школьное, детское, прежнее, милое,
Как маминой карточки строгий овал.

Ты был моей юностью. Жили мы рядышком.

Как жаль, что не дожили так до конца.
И я походила на папину бабушку…
А ты — на маминого отца.

Ты был моей юностью, Шурочка, Сашенька!

Не знаю я, как мне тебя называть?
Ты был воплощением счастия нашего.
Теперь я не знаю, как жить мне опять.

27 июля

4

В Эстонии, на том клочке земли,
Где нам по сердцу люди и природа,
Где наши внуки мирно подросли,
Я проведу последних два-три года.

Вот комната твоя и твой балкон,

Кругом обвитый виноградом диким.
Полуденный к тебе спускался сон,
Когда из сада пахло земляникой.

Ты не сказал мне утром: «Посмотри,

Открылась розовая георгина,
Красотка — цвета молодой зари».
И я кивну тебе. А ты уж минул.

Никто еще в тот год не написал

Из твоего оконца, поздним летом —
На том высоком берегу леса,
Извив реки, зеленый луг на этом.

Вот дятел красноштанный на сосне

Стучит, работает неутомимо.
Как и тебе, уснуть бы так и мне,
А жизнь в цвету пускай проходит мимо.

Август

[Стихи, обращенные к М. Фербергу]

Еще любовь [727]

1

Сухим теплом вспоенное вино,
Гроздь виноградная средь этих пыльных книг,
Воспоминанье о тебе — оно,
Как поцелуй, пьянит и сушит стих.

3