Городской конструктор. Идеи и города

Американские города и сегодня преподносят нам сюрпризы. В начале ХХ века список пяти крупнейших городов США выглядел так: Нью-Йорк, Чикаго, Филадельфия, Сент-Луис и Бостон. Через сто лет Филадельфии, Сент-Луиса и Бостона в нем уже не оказалось. Филадельфию вытеснил Феникс (в 1900 году там проживало всего 5 тысяч человек), Сент-Луис теперь не входит даже в число пятидесяти крупнейших городов США, а Бостон, несмотря на хваленое возрождение, занимает в этом списке лишь двадцать третье место. При этом Лос-Анджелес поднялся с двадцать восьмого места на второе, а Хьюстон, который в 1900 году был меньше, чем Форт-Уэйн (Индиана), – на четвертое. Сокращение численности населения «старых» городов вроде Филадельфии, Сент-Луиса и Бостона в сочетании с неуклонным разрастанием пригородов, казалось бы, позволяет сделать вывод, что американцы больше не хотят жить в городах, что мы превратились, как сказано в заголовке одной недавно вышедшей книги в «пригородную нацию»{184}. И эта пригородная нация, если судить по результатам общенационального опроса, проведенного в 2008 году Исследовательским центром Pew, вполне довольна своим положением. Социологи спрашивали американцев, нравится ли им место, где они живут, и доля положительных ответов у жителей пригородов (54 %) оказалась значительно выше, чем у горожан (44 %){185}. Но хотя сегодня в пригородах рады жить больше американцев, чем когда-либо, население городов все равно больше. В 1900-м, который считается временем расцвета американских городов, в США насчитывалось лишь тридцать восемь городов с населением более 100 тысяч жителей, а их совокупная доля в населении страны составляла 14 %. К 2006 году таких городов было уже двести пятьдесят восемь, и в них проживало 27 % американцев. И этот рост связан отнюдь не только с общим ростом численности населения. В последние двадцать пять лет доля жителей городов с населением более 100 тысяч растет почти вдвое быстрее, чем население страны в целом{186}.

Дело не в том, хотим ли мы жить в городах. Очевидно, что таких людей все больше, иначе мы не построили бы столько городов. В действительности вопрос звучит так: в каких городах мы хотим жить – компактных или рассредоточенных, старых или новых, больших или маленьких?

Ответ на этот вопрос осложняется отсутствием точного определения современного города. Еще недавно большие города легко было отличить от малых по качеству жизни: эту разницу хорошо передавали стереотипы городского франта и деревенского мужлана. Сегодня, в эпоху пригородов, зачастую вообще непонятно, где заканчивается город и начинается сельская местность. Так, Гринвич в штате Коннектикут выглядит как небольшой городок, но на деле является просто продолжением Манхэттена так же, как и многие районы нижней части долины Гудзона или графство Бакс в Пенсильвании. Демографическое понятие «городская агломерация», объединяющее один или даже несколько городов и пригороды, было призвано отразить эту новую реальность, но и оно лишь частично раскрывает суть дела. Сорок лет назад покойный Ирвинг Кристол заметил, что с точки зрения качества жизни место жительства уже не имеет особого значения. «Сегодня, – писал он, – непреложный факт американской жизни заключается в том, что где бы ни жил человек – в центре большого города, в пригороде, в маленьком городке или сельской местности, где до сих пор проживает примерно треть нашего населения, он все равно существует в пространстве городской цивилизации»{187}. По мнению Кристола, «города существуют давно, их проблемы не новы, но городская цивилизация – это действительно нечто новое, и проблемы городской цивилизации не имеют прецедентов в истории человечества»{188}. Итак, вопрос заключается в том, какие города отвечают потребностям «городской цивилизации». Если судить по развитию американского урбанизма во второй половине ХХ столетия, однозначный ответ, который дает рынок, – американцы хотят жить в «рассредоточенных» городах. Появление новых транспортных и коммуникационных технологий – железных дорог и трамваев, автомобилей и самолетов и, наконец, телефонов, телевидения и интернета – повысило спрос на частную собственность, личное пространство и уединенные частные дома, результатом чего стали децентрализация и рассредоточение. Способствовали рассредоточению и загородные торговые моллы, почтовые службы и системы курьерской доставки – FedEx, UPS, «Магазин на диване», а также новые эко-технологии – компактные водоочистные сооружения и миниэлектростанции.