Горожанка

Вот и опять в этом мире цветов,
В мире прелестном,
Ты возникаешь из линий и снов
Над перелеском.

Ты за окном электрички летишь,
Полупрозрачен,
И не поводит сосед — вот поди ж!
Оком незрячим.

Мне только виден: в квартале ночном
Очерком зыбким
Ходишь, гуляешь со мной перед сном
С полуулыбкой.

И вечерами, присев на диван,
Руку подымешь,
В куртке, которую ты надевал
Здесь, в этом дыме

От сигарет, точно так же молчком,
Тот же, что прежде,
С полуусмешкой, с полукивком,
В той же одежде.

Только не бред — здоровым-здорова,
Только не призрак,
Просто подъемлет из почвы трава
Образ и признак,

Просто, беззвучен, бесплотен для рук,
В куртке потертой,
Лучше двух новых друзей старый друг,
Даже и мертвый!

«Сны на пятницу, среду...»

* * *

Сны на пятницу, среду,
В окнах сумрак дрожит.
А по следу, по следу
Собачонка бежит.

Мокрой мордою рыскать
И ушами прядать
От старанья, от сыска
Голодать, холодать...

Отражается, мокнет,
И, язык закусив,
Тихо пялится в окна,
Бороденку скосив.

Вырастает, жиреет
И ложится, — но там
Только воздухом веет
По следам, по следам.

Отголосками лета
Зелень в парках лежит,
И по белому свету
Собачонка бежит.

«У меня защитник — хватит...»

* * *

У меня защитник — хватит
Одного, куда ж еще?
Оловянный мой солдатик
С ружьецом через плечо.

Он стоит, прямой и строгий,
На рассохшемся бюро,
Перед ним ложатся строки
Под скрипящее перо.

Что уж я слезами моюсь?
В груде кубиков-руин
Он стоит, прямой как совесть,
Без соратников — один!

Армия его разбита:
Кто под шкафом, кто в туфле,
Всё отдельно — конь, копыта
И полвсадника в седле.

В лунном свете, в сонном мире
Он стоит, как на часах,
Во взъерошенной квартире,
Во дремучих во лесах...

Разломать и переплавить
Всё — до капли, до черты,
А иначе не исправить
Дерзкой этой прямоты!

Мой защитник, мой любимый,
Посмотрю — и удивлюсь,
И сама неисправимой —
Очень стойкой становлюсь...

Вино

До уксуса перебродило
До синевы, до черноты,
Со вкусом мяты, чернобыла,
Отчаянья и пустоты.

И не вином — а точно кровью
До горла налита бутыль,
И звезд ночных глаза воловьи
Глядятся в темень, в мяту, в пыль.

Так льется — водопадов гулы
На рюмки маленькое дно.
Который год мне сводит скулы
Мое прекрасное вино!

«С какого дерева опали...»

* * *