Господь мой и Бог мой. Евангельские чтения. В помощь открывшим Евангелие

На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.

По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо.

Так же и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.

Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.

Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?

Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же (Лк. 10:30–37).

Рассказывай эту притчу кто-то другой, а не Он, скорее всего, вывод был бы вполне человеческий. Кто мой ближний? Тот, кому плохо, кому надо помочь.

Но вывод из притчи как будто слегка нелогичен: здесь ближний – оказавший раненому милость, тот, под кем Христос разумеет Самого Себя. Иди (за ним, то есть за Мной) и поступай так же. Не ищи ближнего – становись им; дай другому найти в тебе то, что ищешь сам (то есть люби как самого себя, как Я люблю вас).

Вопрошавший же оказывается тем самым раненым, которому жизненно нужна милость, но призван он «идти и поступать так же» – приняв милость, оказывать ее.

Мы все – Его ближние.

А значит, и Он наш Ближний. Наш Бог и наш Ближний.

Сын человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать

Всевозможные наказания в Евангелии обрушиваются исключительно на, скажем так, гипотетических, теоретических грешников. А живых Христу всегда жалко. Иногда – даже прямо вопреки Собственным словам. Это удивительно, но Он не считает зазорным Себе же противоречить, когда речь идет о том, чтобы не наказать, а помиловать.

Взять, например, следующий эпизод:

Когда же приближались дни взятия Его от мира, Он восхотел идти в Иерусалим; и послал вестников пред лицем Своим; и они пошли и вошли в селение Самарянское; чтобы приготовить для Него; но там не приняли Его, потому что Он имел вид путешествующего в Иерусалим.

Видя то, ученики Его, Иаков и Иоанн, сказали: Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал?

Но Он, обратившись к ним, запретил им и сказал: не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать. И пошли в другое селение (Лк. 9:51–56).

Христу предложение очевидно неприятно. Конечно, гениальная идея спалить негостеприимную деревню звучит диковато, но… в каком-то смысле апостолы совершенно правы! Они просто предлагают Учителю сделать то, что и подобает сделать с теми, кто не накормил и не приютил Его и тех, кто с Ним.

По Его же словам, между прочим, подобает, не отсебятина какая.

«Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня» (Мф. 25:41–43).