Господин

— Тысяча мраморных ступеней! — ахнула я. — Даже не смогу себе представить, во что обошлась эта лестница тому, кто ее создавал.

— Изначально она была сделана из обычного песчаника, но один из великих правителей прошлого заложил традицию отделывать мрамором по одной ступени за каждый год своего нахождения у власти. Сейчас этой ценной породой покрыто уже более 700 ступеней.

— Красивая традиция, — задумчиво кивнула я, а потом осторожно попросила: — Расскажи мне про вашего Бога.

Мне было интересно, что же это за религия, которая предписывает мужчине заботиться обо всех, но при этом не запрещает покупать и использовать людей.

— Что именно ты хочешь узнать?

— Что он из себя представляет. Это отец? Он добр или строг со свими земными детьми?

— Добр к тем, кто живет по его законам, и строг с теми, кто их нарушает.

— Каковы же законы?

— Примерно такие же, как и во всех мировых религиях.

— Не убивать, не лгать, не красть?

— Да.

— Но ведь вы воруете людей.

Терджан нахмурился, как и всегда, когда мы затрагивали в разговоре тему рабства.

— Закон гласит, что те, кто не соблюдает закон и не почитает Господа — не совсем люди.

Я ожидала чего-то в этом роде, поэтому осталась спокойна:

— И я тоже?

Терджан тяжело, шумно вздохнул:

— Это слишком сложный вопрос.

— То есть, ты еще не решил, человек я или вещь?

— Ты думаешь, что я стал бы тратить столько времени и сил на вещь?

— Тогда в чем сложность вопроса?

— Тебе… нужно принять моего Бога — тогда никаких сложностей не останется.

— Что? — у меня даже дыхание перехватило от его наглости.

— Он милостив и позаботится о тебе рукой господина.

— Мне не нужны руки и забота твоего господина. Я хочу домой, на родину, к своей семье.

— Это невозможно.

— Почему?

— За тебя заплачена очень крупная сумма, — сказав это, Терджан отвернулся.

Глава 8

Я подумала, что ледяной молодой человек и полный бородач поэтому так поругались тогда: юноша выкупил меня у пиратов за большие деньги, а я не годилась даже для гарема, так как была "порченым товаром". Высокая цена за простую служанку. Даже интересно, что такое особенное рассмотрел во мне этот холодный парень — на импульсивного человека он отнюдь не похож.

Однако я не собиралась устраивать истерику из-за того, что все вокруг, и даже мой друг Терджан, оценивают меня в денежном эквиваленте:

— Откуда ты знаешь? Наводил справки обо мне?

— Я доверенное лицо и имею право затребовать разнообразную информацию. Дальхот приобрел тебя по цене наложницы, зная, что в этом качестве ты быть не сможешь.

— Почему же он купил?

— Потому что ты красивая. Очень. В твоем лице и глазах есть что-то особенное. — Он принялся сосредоточенно рассматривать меня.

Я отвела взгляд:

— Это Дальхот тебе так сказал?

— Нет. Я сам вижу.

В такие моменты мне всегда хотелось встать и убежать, но я держалась, уверяя себя, что терпеть осталось совсем недолго. Я боялась его гнева. Этот мужчина не вызывал во мне симпатию, несмотря на то, что был любезен и давал мне много общения, которого так не хватало в моем замкнутом невольничьем мире. Кто-то, возможно, счел бы Терджана привлекательным внешне: крепкая фигура, волевое лицо, умный взгляд — но мне он казался слишком старым и слишком чужим (в смысле национальности и культуры), чтобы между нами могла возникнуть душевная близость.

Однако на следующий день он очень сильно меня удивил: поймал в коридоре после обеда, накинул на меня серый шелковый плащ, схватил за руку и повлек к выходу.

— Куда мы? — взволнованным шепотом спросила я, непроизвольно упираясь ногами в пол и пытаясь высвободить руку, но Терджан в ответ только приложил палец к губам и сказал:

— Тссс!

Мы вышли во двор, миновали его, приблизились к калитке. Там мой обезумевший проводник что-то набрал на кодовом замке, а потом приложил к сканеру большой палец — и дверца отъехала в сторону. Я с изумлением увидела перед собой подъездную дорогу, обрыв и сверкающее за ним изумрудно-лазурное море. Сердце мое бешено колотилось в груди, дыхание сбивалось, ноги подкашивались.

— Терджан, ты что..? — невольно сбилась я на свой родной язык.

— Пошли, — ответил он мне тоже по-русски и потянул за руку.

— Но как же… А вдруг..!

Он покачал головой и потащил сильнее. Подойдя к краю, я заметила тропинку, круто сбегавшую по склону, оказавшемуся не совсем обрывом. Терджан вел меня вниз, крепко держа за руку, помогая ловить равновесие, иногда придерживая за талию большими сильными руками. Наконец мы достигли узкого галечного пляжа шириной не больше пары метров. Я долго завороженно следила за тем, как море мягкими широкими движениями облизывает мокрые камни. Потом оглянулась, осмотрела каменный склон, поросший мелким кустарником и сухой травой. Полной грудью вдохнула сладко-соленый воздух свободы. Сердце мое уже успокоилось, но я по-прежнему была взволнована. Подошла к своему отчаянному другу, который все это время следил за мной, не отрываясь, взяла его за руки, вопросительно заглянула в суровое лицо.