Господин Розочка возвращается

— Во-первых, — начал господин Розочка, — Пиппа, разумеется, снова получит свою лавку мороженого, и, мне кажется, лавку надо отремонтировать. Во-вторых, после этого ты с легкостью откажешься от лавки мороженого в торговом центре. В-третьих, этот торговый центр ты, естественно, можешь оставить себе, ведь мы не воры. И я уверен, что в городской управе очень обрадуются, узнав, что всю прибыль от него ты пустишь на обустройство Серого Предместья. Ещё больше они обрадуются тому, что ты — в-четвёртых — отзовёшь свой иск против детского центра. Мало того, ты продашь этот, — господин Розочка огляделся вокруг, — безвкусный дом и отдашь все вырученные деньги детскому центру.

— С какой стати я должен это делать? И где мне потом жить? — возмутился господин Зонненхут.

— С какой стати ты должен это делать, я тебе сейчас скажу, — ответил господин Розочка. — А жить ты будешь там, где сможешь причинить меньше всего вреда: на уединённом острове в Океании.

— Это мы уже слышали, — процедил сквозь зубы Зонненхут.

— Верно, — ответил господин Розочка. — Но, согласись, за последние десять минут ты серьёзно усугубил своё положение.

— Вот выйду отсюда… — начал Зонненхут.

— Ого, интересно! Что это ты замышляешь? — добродушно спросил господин Розочка. — В общем, у тебя два варианта. Ты подписываешь все необходимые бумаги и отправляешься в Океанию. Или мы вызываем полицию и вместе выясняем, на сколько лет ты сядешь в тюрьму за похищение Пиппы.

Свидетелей у нас достаточно, — сказал он, взглянув на троих верзил.

Господин Зонненхут, казалось, был близок к сердечному приступу.

— Это шантаж, — проговорил он наконец.

— Верно, — радостно подтвердил господин Розочка. — Тебе ли не знать!

Мориц откашлялся и сказал:

— А газета?

Господин Розочка вопросительно взглянул на него.

— Пусть позвонит в редакцию, — пояснил Мориц. — И сделает так, чтобы ложь про мамину фирму опровергли.

Господин Розочка хлопнул себя ладонью по лбу:

— Да ведь Мориц прав! — сказал он. — Этим мы займёмся в первую очередь.

Харальд освободил господина Зонненхута. А потом все они наблюдали, как Зонненхут просил соединить его с редактором отдела местных новостей и заверял того, что вся история про взятку не имеет под собой оснований. И что надо как можно скорее опубликовать опровержение. И что он поучаствует в строительстве детского центра щедрым спонсорским взносом.

Мориц даже встал, с восхищением слушая эту речь. И тут взгляд его упал на золотые часы на камине. Было без четверти шесть! Получается, папа уже почти два часа знает, что он исчез. И если Мориц в ближайшее время не появится, папа позвонит в полицию. Ему немедленно нужно домой!

Господин Розочка взглянул на него и, казалось, понял, что с ним творилось.

— Сейчас поедем, — сказал он.

— Но что я скажу родителям? — спросил Мориц.

— Они в любом случае будут тобой горды, — заверил его господин Розочка. — Для этого у них есть все основания.

Мориц не вполне разделял уверенность господина Розочки. Ничего не оставалось, как поверить ему на слово. Между тем Харальд и господин Зонненхут спорили, кто должен заняться подготовкой к отъезду.

— Идите наверх и укладывайте багаж, — распорядился Харальд, глядя на него сверху вниз.

— Почему это я?! Я плачу тебе, чтобы ты думал о моих вещах, — возмутился Зонненхут.

— Всё немного изменилось, Карл Дитер, — вмешался господин Розочка. — Харальд полетит с тобой в Океанию уже не в качестве слуги. Ты будешь платить ему за то, что он будет тебя стеречь. Чтобы ты ненароком не прервал свою поездку раньше времени. Необходимые бумаги для спонсорских взносов и продажи дома с минуты на минуту будут здесь. Фред и его друзья подождут, пока ты их подпишешь, и проводят тебя в аэропорт. Ну а мы, к сожалению, должны с тобой проститься.

С этими словами господин Розочка поднялся и направился к двери. Мориц, Пиппа и Теофил поспешили за ним.

Они шли через просторные залы мимо напыщенных портретов. Дом больше не казался зловещим. Он был всего лишь большим и уродливым. Позади слышалась перебранка господина Зонненхута с Харальдом, которые уже поднимались на верхний этаж.

На улице друзей ждал автобус с заведённым мотором. Но Тимот тут же заглушил его, поскольку первой в салон вошла Пиппа. И Мориц увидел, как на глаза у Тимота навернулись слёзы, когда он взял её за руку.

— Как хорошо, что ты снова на свободе, — сказал он сиплым от волнения голосом.

— Да, — ответила Пиппа, — и в самом деле. По такому случаю ты мог бы наконец зайти в мою лавку. А то у тебя никогда не находилось времени.

— Обязательно зайду, — сказал Тимот и откашлялся. — Теперь обязательно.

Оба смолкли и целую минуту смотрели друг другу в глаза.

Затем в автобус вошли все остальные, и господин Розочка поблагодарил Тимота за помощь.

— Дело чести, — ответил тот.

— А сейчас, — сказал господин Розочка, — нам как можно скорее надо домой.

Автобус тронулся. И желудок у Морица сжался от недобрых предчувствий.

Папа пишет музыку

Когда они домчались до дома, часы на церковной башне показывали пять минут седьмого. По дороге Пиппа рассказала, как её похитили.