Госпожа пустошей

Она подчинилась. Осторожно коснулась пальцами висков Таро, и едва не отпрянула.

"Да у него жар!"

— Что видишь? — через некоторое время спросил он, безуспешно давя нетерпение в голосе.

Зоринка зажмурилась еще крепче.

Да как тут видеть, когда закрыты глаза? И что она может видеть, кроме мельтешения цветных пятен под веками?

— Я… — она вздохнула. Злить мага не хотелось, — ты очень горячий.

— Хорошо, что не холодный. Это все?

— Да…

— Не торопись, — голос мага сделался тихим, вкрадчивым, — спокойно, прислушайся к себе. Сейчас перед глазами у тебя мешанина, но ты должна уже видеть хотя бы определенные цвета. И среди них будет преобладать…

— Алый, — вырвалось у нее, — много пятен, но по большей части алые.

— Хорошо. Это значит, что я еще жив. Нет-нет, не открывай глаза. Слушай себя, Зоринка. Тебе придется Демена лечить, думай хотя бы об этом. Еще что видишь?

Она, осмелев, но еще не совсем веря в успех, положила ладони на лицо магу. Темноту перед глазами вспарывали ярко-алые вспышки, и Зоринка вдруг поняла, что пыхает эта краснота с каждым ударом сердца.

— Больше ничего, — неуверенно сказала она.

— Это значит, что с головой у меня порядок, — невесело отозвался Таро, — а теперь медленно, очень медленно веди руки вниз. Представь, что тебе нужно осмотреть все мое тело.

Зоринка нахмурилась.

Ощупала пальцами шею, провела по пылающим жестким плечам, невольно задерживаясь на твердых рубцах. Под веками все так же спокойно бился пульс Таро, и теперь уже Зоринка видела его отчетливо.

Она спустилась до запястий — здесь все было чисто. Потом вернулась к ключицам и снова начала медленный спуск вниз, к животу.

И вот там-то, в месте, где смыкаются ребра, врастая в грудную кость, Зоринка почуяла неладное. Как будто голодная зубастая личинка ворочалась в теле мага. Бесплотная, но от этого не менее страшная.

— Нашла, — удовлетворенно прокомментировал Таро, — вижу, что нашла. Говори, что видишь?

— Оно… живое, — потрясенно прошептала Зоринка, — я не знаю, что это, Таро… но оно живое, и оно… хочет выбраться… наружу…

— Что ты видишь? — повторил свой вопрос маг.

— Это как личинка жука. Только… серое, в багровых прожилках…

И тут накатила такая волна слепого ужаса, что Зоринка вскрикнула и отдернула руки. По лбу катились крупные капли ледяного пота.

— И, судя по всему, способное воздействовать на сознание, — недрогнувшим голосом закончил маг.

Он, не глядя на Зоринку, сел и потер пальцами виски.

— Ты можешь это достать из меня?

Зоринка поняла, что стучит зубами. Замотала головой.

— Нет, Таро, нет! Его… нельзя доставать… этот страх… он сам хочет выбраться, и когда выберется…

— Эх, Зоринка… — Таро быстро поднялся с кровати и начал одеваться, — маги не должны бояться всякого там ужаса. Таких ужасов на твоем веку знаешь еще сколько будет? То-то же. Но, раз ты это достать не можешь, и не можешь сказать, что это такое, то мне придется провести кое-какие расчеты, а заодно и ознакомиться с дневником Крастора.

* * *

Потом ничего не происходило.

Ну, как ничего… Зоринка молча сидела в углу тронного зала на жестком стуле и наблюдала, как Таро перемежает рисование ножом по камню (но картинка теперь получалась иной, словно раскрытая кувшинка), то нетерпеливое перелистывание той книжицы, что нашел в лаборатории вампира Крастора. Время шло, и с каждым часом Таро становился все мрачнее и мрачнее.

Когда последние розоватые лучи солнца погасли за высокими витражными окнами, маг уселся в центр изображенной фигуры, и из каждой проведенной им линии рванулся багровый свет, окутывая темный силуэт сидящего на коленях мужчины. Зоринке показалось, что именно в тот миг она с предельной ясностью вновь увидела серую личинку, угнездившуюся в груди мага. Пугающее нечто, плененное багровыми сполохами, дернулось и завизжало. Звук, казалось, шел откуда-то снизу, из-под фундамента замка. А потом воцарилась страшная, мертвая тишина. Полыхающая фигура на полу погасла, и зал погрузился в сумрак.

Таро, шипя ругательства, медленно поднялся.

— Зоринка.

Кажется, даже говорил через силу.

Ее подбросило. На подгибающихся ногах она подбежала к магу, обхватила его за пояс, подставляя свое плечо.

— Зоринка, — прошептал он, зарываясь пальцами в ее волосы, — ты так хорошо пахнешь. Ты пахнешь живой… А я… Нет, молчи. Я не настолько сволочь, как ты себе вообразила. Просто сейчас я узнал нечто такое, что поставит под угрозу успех нашего с Лорин дела. Пойдем наверх, Зоринка. Мне нужно будет написать Лорин записку… И кое-что сделать для тебя… раз уж все так повернулось…

Таро тяжело вздохнул.

Они кое-как добрались до библиотеки, поскольку именно там, по словам мага, он мог найти все необходимые письменные принадлежности. Зоринка помогла магу расположиться за большим столом (он тут же, не церемонясь, смахнул на пол пыльные свитки).

— Чернильница есть, — удовлетворенно заметил Таро, — осталось найти клочок пергамента… или бумаги… Ах, Некрос, я забыл, что секрет производства бумаги был утрачен…

Он пошарил руками по столу, взял обрывок пергамента.

— Ты узнал, что с тобой сделал Крастор? — внезапно для самой себя спросила Зоринка.