Я была мила с ними и всегда была рада помочь им. Порой, когда ситуация выходила из-под контроля и несла в себе неприятности, я могла отвесить оплеуху. [Но] я никогда не причиняла ни одной женщине [серьезных] физических травм, так как за это пришлось бы отвечать. Я бы никогда не набрасывалась на порядочного человека и не причиняла ему вреда.
Согласно лагерным правилам, с которыми я была знакома, нам запрещалось бить заключенных, но я понимала это так, что их нельзя было бить специальными инструментами, например, тростью или дубинкой. Поэтому, в моем представлении, удары рукой по лицу не были таким уж и зверством15
.Глава 22
«Подопытные кролики»
1942 год принес в жизнь Марии много новых событий.
В результате масштабного расширения Равенсбрюка было построено двенадцать новых бараков, а на периферии лагеря открылся лагерь смерти Уккермарк. Брат Марии Георг ушел на войну.
Именно в это время Мария предприняла необходимый шаг, чтобы обеспечить себе будущее в нацистской иерархии. «В 1941 году я вступила в партийную организацию
Только теперь, спустя пять лет после аншлюса и после того, как Марию уволили с почты в Мюнцкирхене за то, что она не была членом национал-социалистической партии, а также после того, как она потеряла своего жениха по той же причине, Мария официально стала членом нацистской партии.
Другие события войны также повлияли на жизнь Марии. В мае 1942 года СС-обергруппенфюрер Рейнхард Гейдрих был убит членами чешской группы сопротивления. В отместку Гитлер приказал полностью уничтожить чешскую деревню под названием Лидице. Жители Лидице были убиты во время массовой казни. Значительное число женщин и детей из района Лидице были доставлены в Равенсбрюк, где сразу же превратились в жестоко преследуемое меньшинство, на которое возложили вину за смерть Гейдриха и подвергли ужасающе жестокому обращению3
.Хотя Гейдрих выжил после первоначальных ранений, спустя несколько дней после нападения он умер от инфекции и сепсиса. Нацистские врачи, лечившие Гейдриха, подвергались критике за то, что не смогли спасти ему жизнь. Один из них, Карл Гебхардт, получил от Гиммлера приказ провести в Равенсбрюке эксперименты с использованием новых сульфаниламидных препаратов. Цель заключалась в том, чтобы сначала нанести, а затем вылечить травмы, которые имитировали бы катастрофические раны, полученные людьми в бою4
, а также раны, полученные Гейдрихом. Так началась так называемая программа «Подопытный кролик», которая длилась с июля 1942 года по сентябрь 1943-го5.Женщины, отобранные для этих экспериментов, были взяты в основном из числа недавно перевезенных молодых и здоровых политических заключенных из Люблина в Польше. Каждой из них были намеренно нанесены раны на ногах или руках, которые затем заражались такими бактериями, как стрептококк, анаэробная гангрена и столбняк6
. Многим были нанесены настоящие огнестрельные ранения. Кровеносные сосуды перевязывались с обоих концов раны, чтобы перекрыть кровообращение и сымитировать боевую травму.Помимо бактерий, в раны заталкивали инородные предметы, например, толченое стекло или древесные опилки, которые затем обрабатывали препаратами сульфоксида и другими лекарствами, чтобы изучить результаты. Женщины также подвергались невероятно болезненным экспериментам по регенерации тканей, в ходе которых из конечностей удалялись кости, мышцы и нервы, что приводило к постоянной инвалидности.
Послевоенные фотографии этих ран вызывают абсолютное ошеломление и ужас, мысли наблюдателя мечутся, как мыши в капкане, разум отказывается воспринимать то, что видят глаза. Молодые, здоровые ноги, рассеченные огромными ранами, разделенные фасции, увечья ярко выражены и их невозможно скрыть. Из множества ужасающих изображений, появившихся после Холокоста, эти – одни из самых страшных.