Госпожа сочинитель (СИ)

Итак, дело осталось за родительским благословением, но Рэй, окрыленный любовью, особо не переживал на сей счет. Его карьера, репутация, да запас приятных слов должны дать отличный результат. Бояться нечего. Хотя права была молва – Лилу оттягивала предстоящую встречу. Да, Гинсбет не мальчик – ему тридцать четыре. Быть может, он уже был женат… Но как обаятелен, как умен этот человек! А в душе он такой же юный, каким был, должно быть, двадцать лет назад. Лилу с ним так интересно! Каждый раз у Рэя готова новая история, завораживающая слух и уносящая в дебри мечтаний.

Нет, отнюдь не родительского запрета боялась Лилу. Она боялась самого Рэя…

26

Очередная встреча Гинсбета с невестой состоялась на приеме у Дориганов. Вечер происходил в загородном особняке необычной полукруглой формы со стеклянным куполом и рядом высоких сводчатых окон. Хозяева любили лоск и обилие света. Этим объяснялось отсутствие привычного во всех богатых домах тенистого сада – во дворе не было ни одного деревца, отчего в летнюю пору здесь нестерпимо палил зной. Внутри дома жажда света выражалась в легких занавесях из тюля, отказе от плотных гардин и темных обоев. Днем лучи проникали внутрь залы через стеклянный купол, вечером включалась дивная подсветка, и тогда все стены будто оживали, покрываясь золотистыми огнями, словно рождественская ель.

Обстановка комнат сочетала в себе подобие стилей барокко и ампир: блеск и пышность бальных зал граничила с наличием причудливых барельефов. Белоснежные балюстрады плавно перетекали в площадки с мягким диваном и креслами. Начищенный до зеркального блеска паркет и специальная оркестровая ниша обещали незабываемый бал.

Также обилие дорогих вин и игристого шампанского делали Дориганов находкой для гостей. На вечер были приглашены сливки местного общества: писатели, музыканты, поэты, ученые, литературные критики. Праздник вступил в свои права; от выпитого люди оживились, однако слишком степенный это был народ, чтобы разгуляться до умопомрачения. Обстановка сохраняла приличествующее напряжение.

Между тем Рэй Гинсбет был чересчур увлечен своим счастьем, чтобы что-либо замечать, кроме лица любимой. Сегодня Лилу неотступно следовала за женихом, как если бы уже стала его супругой. Вместе, рука об руку они обходили знакомых – они были одним целым. Еще немного, и влюбленные не разлучатся никогда – оба были опьянены предвкушением свадьбы. При виде будущей жены Рэя распирала гордость: очаровательная, хрупкая, она держалась с таким самообладанием, что просто захватывало дух. Ее волосы были собраны в замысловатую прическу, на устройство которой ушло, наверное, не меньше четырех часов; а в ушах покачивались тяжелые серьги и время от времени вспыхивали яркими звездами на фоне празднично освещенной залы. Тонкий стан обхватывало платье нежного палевого оттенка, благородство которого дополняло ожерелье из крупных жемчужин.

Двое из трех братьев Дориган из кожи лезли вон, чтобы угодить своим гостям. Это были подвижные молодые люди: старший, Джон Дориган, с недавнего времени занял место главы семьи, так как отец стал настолько стар, что впал в детство. Младший Джейми – подросток лет одиннадцати, – рос стеснительным и только и делал, что боязливо жался к стене. Однако Лилу – эта внимательная, чуткая Лилу – посмотрев на Рэя извиняющимся взглядом, упорхнула в противоположную часть залы, где быстро нашла подход к хозяйскому мальчику. Гинсбет с улыбкой заметил, как Джейми на пару с девушкой поглощает мороженое из хрустального стакана, отвергнув всякую робость.

«Она особенная!» – вздохнул про себя Рэй, и сердце его, подпрыгнув, заколотилось в необъяснимом волнении. «Она словно фея из сказки!» – добавил мужчина и снова почему-то вздрогнул. В безотчетном порыве он подался вперед, но тут от размышлений его отвлек средний Дориган – Рунэ. Поразительно красивый и непохожий ни на кого в семье, он пользовался своим преимуществом в полной мере. Тонкий блондин с маленькими ухоженными руками и бледным, нервным лицом, он смотрел на всех небрежно, свысока, утомленно склонив голову и вопросительно выгнув брови. Молодой человек производил огромное впечатление на женщин. Они готовы были влюбиться в него с первого взгляда.

Стоило Рунэ заговорить, как трепетное впечатление о нем улетучивалось: его сиплый, гнусавый голос не вязался с обликом Аполлона. Еще в детстве Дориган сорвал голосовые связки; голос не восстановился до сих пор, усугубленный подростковой метаморфозой. Не только звук голоса, но и темы разговоров этого человека неприглядно обнажали качества его характера, ибо касались в основном сплетен: падения чьей-то репутации, супружеских измен, банкротства и махинаций местных капиталистов. Рунэ хотел выглядеть достойным сыном своей семьи; ему казалось, что в порицании других он сам становится выше.