Гостья Озерного Дома

Марина смутно помнила, что происходило с ней в последующие минуты. Вы катались на аттракционах типа «Камикадзе» или «Сюрприз»? Марина каталась, будучи школьницей. Один раз. После чего зареклась навсегда, поскольку впечатлений хватило. А тут… ощущения были похлеще, и несчастный вестибулярный аппарат не понимал, чего от него, собственно, хотят. Потом пришло облегчение: свистопляска вокруг утихла, и девушка на какое-то время неподвижно зависла в воздухе, а потом карусель понеслась с новой силой. Скворцова почувствовала привкус крови во рту, а потом потеряла сознание.

Пришла в себя она уже на земле. В бок больно давил камень. Она приподнялась с трудом, голова кружилась, тошнило. Ощупала себя с ног до головы: вроде бы, конечности целы, ничего не сломано… На скуле небольшая ссадина, но это мелочи. Где ж остальные?..

Марина осмотрелась. Она находилась на опушке незнакомого леса, не очень похожего ни на Равнинный Дом, ни на Озерный Дом. Вокруг было много огромных акаций с уже созревшими стручками семян, стояли ореховые деревья, каштаны… Небо прояснилось и сияло невинной синевой. Солнце было в зените. День радовал теплом.

Неподалеку валялась сумка Марины, а вот рюкзака нигде не было. Как она ухитрилась снять его в «потоке воздуха»? Или лямка порвалась?.. Между тем, откуда-то послышался слабый голос:

— Есть тут кто?..

— Есть! — Немедленно откликнулась девушка, озираясь.

— Помогите…

Голос раздавался из большой кучи, весьма напоминавшей муравейник. Тавелю (ибо это он звал на помощь) невероятно «повезло» с мягкой посадкой.

— Кусачие, букашки! — Уже бодрее сказал он, самостоятельно выбираясь из разоренного муравейника и выделывая немыслимые па в попытке избавиться от обозлившихся муравьев. — Нехорошо получилось…

Нехорошо получилось во всех смыслах. Марина помогла старику отряхнуться. Маг с беспокойством посмотрел на нее:

— Вы целы? У вас ссадина на щеке! Надо немедленно промыть!

— Надо, но нечем. Моя фляжка осталась в мешке, а его нигде нет.

— Кажется, мой застрял в развилке вот этого платана, когда я падал… Да, действительно…

Вооружившись сучьями, они сбили мешок, обработали ссадину и долго искали своих спутников. Никто не отзывался… Тавель костерил себя, на чем свет стоит. Мысленно Марина соглашалась, так как было, за что костерить, но, будучи девушкой воспитанной (не в пример грубияну Готтару), постаралась ободрить старика, который уже не в первый раз заставлял сомневаться в своих магических способностях. Если это возрастное, то удивляться не приходится. А вот если это было всегда…

— Если с ними что случилось… Но нет, я и помыслить о таком не могу! Формула не может быть ошибочной, она утверждена всеми стандартами. Я верю, что с нашими попутчиками все хорошо. Они, конечно, двинутся на восток, и пути наши неминуемо пересекутся. Надо в путь, ллид Мариен.

Надо так надо… Старик и девушка шли два дня, а лес потихоньку сменялся редколесьем. Кое-где встречались кипарисы и исполинские тюльпановые деревья, которым с виду было не меньше двух — трех сотен лет. Жаркий дневной воздух к вечеру становился прохладным, а ночью и вовсе холодало.

Самое забавное, что рюкзак Марины отыскался утром второго дня, на открытом пространстве. Он был основательно изорван, а запасы еды испорчены мелким зверьем. Тем не менее, остальные нужные вещи (котелок, теплый плед: фляга, кружка, кое-какие штучки для умывания и ухода за лицом) были целы.

По пути Марина и Тавель не встретили никакого жилья, и это им не нравилось. Дед опасался, что их занесло в Ничьи Земли — территорию, которая не была заселена людьми и не попадала под юрисдикцию на одного из близлежащих государств…

К вечеру второго дня они вышли к реке, через которую был перекинут мостик в прекрасном состоянии. Значит, кто-то за ним присматривал! Правда, сама речка была такой мелкой, что перейти ее вброд не составило бы труда. За рекой темнела кипарисовая роща, где вполне можно было устроиться на отдых.

ГЛАВА 13.

Пушистый король

Путники вступили под прохладную сень деревьев. Вдруг над головой послышался легкий шум, посыпались листья, и Скворцова непроизвольно взглянула вверх. Сперва она решила, что начались-таки галлюцинации, зажмурила глаза и потрясла головой, а когда открыла вновь, то картинка не желала пропадать. На искривленном стволе мертвой сухой сосны сидело странное существо: как будто сирийский хомячок песочного окраса, но со здоровенным хвостом, пушистым и толстым, как полено. Только вот размером «хомячок» был раза в два больше бобра. И голова у него была слишком большая для грызуна. И передние лапки до тошноты были похожи на человеческие руки. Странности на этом не заканчивались: неведомая зверушка носила малиновый берет с белым пером и золотую перевязь с коротенькой шпагой. Завидев людей, хомячище жалобно пискнул:

— Двуногие!!! — И картинно рухнул в обморок, так что Марина едва успела подхватить увесистую тушку у самой земли.

— Говорящий хомяк?! — Удивилась она.

— Пушень?! — Не менее удивленно сказал Тавель, приглядываясь к зверушке сквозь очки.