Государь Иван Третий

– Верно! Я пошлю в те земли Младого, пускай ума набирается. Заодно встретится с тамошним королем Казимиром, поговорит о мире. Заедет на могилку моего прадеда. Это правильно. Сегодня же велю Посольскому приказу списаться с Казимиром. Если он не будет возражать и рад будет встрече, тогда с Богом!

На том и порешили. Посольский приказ сработал быстро. Вскоре пришел ответ. Казимир знал о неудачном походе Ахмата, ругал его за то, что выступил один. Но, когда получил письмо от московского приказа, обрадовался. Московию он побаивался. И, как доказал поход Ахмата, было чего пугаться. Эта просьба великого князя о приеме Младого очень обрадовала Казимира. Ему теперь хотелось только одного – спокойно доцарствовать.

Наверное, так распорядилась судьба. Король получил письмо и от господаря Молдавии Стефана. Тот продолжал упорную борьбу с турецкими полчищами. Стефан приехал не один. Оставив за себя сына, он взял дочурку Елену. У него долго не было детей. Потом Бог наградил его сыном и дочерью, в которой он души не чаял.

Казимиру пришлось принимать гостей не в Кракове, а в Вильно, куда он был вынужден уехать для успокоения воинственных литовских князей, рвавшихся к своей самостоятельности. Старый король переутомился и слег в постель. Гостям ничего не оставалось, как ждать.

Князь Иван Младой, еще совсем юный и оттого непоседливый, облазив всю крепость, перебрался на берег Вилии. Он шел тропой средь густого, дикого леса. И ему мерещились разные страсти. Сжимая рукоять полудетского меча, он воображал, как рубится с врагами. Неожиданно он оказался у подножия небольшого лысого холма. Взбежав наверх, он сильно напугал молоденькую девицу, скорее подростка. Она держала в руках толстую книгу. Иван настолько удивился, увидев в таком месте это юное создание, что встал как вкопанный. А та, вскочив, уронила книгу на землю.

– Ты… кто? – спросил русский князь.

– А… ты? – чуть не заикаясь, спросила она.

– Я… Иван, – ответил паренек.

– А я… Елена, – в тон ему ответила та и засмущалась.

Они вместе нагнулись за книгой, отчего стукнулись головами. Выпрямившись, они вдруг рассмеялись, глядя друг на друга. Парень был высок, строен, красив лицом. Ну чем не принц? Рыцарь, о котором она только что читала в этой книге. А он? А он, кажется, впервые увидел девушку, да еще так странно одетую. Ее волнистые густые каштановые волосы ниспадали на спину. А платье? Таких он на Руси не видел: легкое, пышное, с короткими рукавами, со сборками на плечах. А лицо! Открытое, слегка загорелое. Глаза – большие, выразительные, с искринкой, так и притягивали к себе. И бросились в глаза ее алые, пухленькие губы. Впервые Иван почувствовал себя как-то странно. Ему вдруг захотелось сделать для нее что-то особое, чтобы дать ей понять, что он ничего не боится. Но что сделать? Эх, жаль, что не налетает какой-нибудь разбойник. Он бы ему показал!

– А ты, Эван, что молчать? – спросила она.

Как-то странно звучали ее слова. И он понял, что она не русская.

– Я? А ты кто будешь? – вдруг спросил он.

– А почэму ты так спросить? – коверкая слова, спросила она и наклонила голову, прижимая книгу к груди.

– Ну… ты говоришь не совсем по-русски.

– Ха! Ха! Да я молдаванка.

– Кто? Кто? – удивленно спросил он.

– Мол-да-ван-ка, – по слогам ответила она.

– А… это кто? – задал он нелепый вопрос, чем вызвал у девушки смех.

– Мы народы такой. Вы – русский. А есть поляк, литвин. Народы разные много: грек, француз, итальянц.

– Мы их зовем фрязинами, – вставил Иван.

– В разных стран их звать по-разным, – произнесла она.

– А у вас язык другой? Скажи что-нибудь на своем, родном.

Она чарующе улыбнулась и что-то быстро заговорила.

– Что ты сказала? – спросил он.

– Я… – Она засмущалась. – Я сказала… какой ты карош человек. – И она, прикрывшись книгой, бросилась было прочь.

Он догнал и остановился перед девушкой.

– Не уходи, – просящим тоном сказал он. – Здесь у мня никого нет, вот только тя и встретил.

– Но мне пора. А то папа…

– Кто, кто? – перебивая ее, спросил Иван.

– Папа, – просто ответила она.

– Так ты дочь папы? – удивленно-почтительно поинтересовался он.

– Да, папы, – ответила она, дивясь его вопросу.

– Так ты из Рима?

Она все поняла и засмеялась.

– Нет! Мы – православные. А папа – это у католик. У нас папа – как у вас…

– А… батюшка, – понял он.

Он вдруг спросил:

– А хочешь, я нырну с обрыва и поймаю те вот такую рыбу? – И он, раздвинув руки, потряс ими.

Та дернула плечиками.

– А зачэм? Я сказать слуге, и он поймать сетью.

– Да, так. – Он разочарованно пожал плечами.

– Ты обидеться? – спросила она, заглядывая ему в глаза. – Пошли.

Он сбросил рубаху, чувяки и действительно бросился с обрыва. Та ахнула, подскочив к самому краю. Его долго не было. Она даже побледнела, как вдруг показалась рука, держащая рыбину! Затем вынырнула его голова. Тяжело дыша, он поплыл к берегу. Рыбина порой дергалась, с шумом ударяя хвостом по воде. Когда он поднялся на берег и бросил рыбину к ее ногам, Елена испуганно отскочила, вскрикнув:

– Ой!

Иван рассмеялся, отжимая на себе портки, крикнул:

– Не бойся. Держи ее!