Государственная идеология – это просто

Поскольку Православие ориентировало людей прежде всего готовиться в этой жизни к «жизни вечной», задачей православного Государства («Третьего Рима») являлось создание условий и общественных норм, по мере возможности воспитывающих человека к исполнению этого своего конечного предназначения. При этом защита и укрепление этого Государства являлись помимо гражданского долга ещё и духовной миссией человека, необходимой составляющей его служения Богу.

На основе осознания этой миссии формировалась система базовых смыслов и идеалов, к которым надлежало стремиться. Смыслом жизни считалось «жить по Правде Божьей», т.е. в соответствии с христианскими ценностями и моральными установками. Соответственно, идеалом личности являлся святой, то есть, человек, во всём живущий «по Правде». Общественным идеалом, которого стремились достичь, было общество, построенное «по Правде» и ориентировавшее человека на следование Правде (условное «Царство Правды», «Святая Русь»). То есть, отрицая возможность построения «Царства Божия на земле», общество ориентировалось на воспитание своих членов к грядущему Царству Божию в вечности. Наконец, государственным идеалом являлся «Третий Рим» – мощная имперская государственность, построенная по принципу «Большой Семьи», где «старший» не подавлял и не обирал, а поддерживал, мирил и защищал «младших», а правитель (царь) являлся для всех общим «отцом». Всё перечисленное, разумеется, в идеале.

«Государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей превратиться в ад.»

(Николай Бердяев, русский православный философ)

Принципом общественного устройства провозглашалась Соборность – т.е. совместное делание ради общего блага, «что или сразу у всех будет, или чего сразу у всех не будет».3 Народ понимался как некая следующая за кровно-родственной форма единства (НА-РОД это НАД РОДОМ), своего рода «расширенный вариант Семьи», со своей внутренней иерархией, взаимной ответственностью и распределением обязанностей. Тем более, что на этом этапе Народ в духовном плане представлял собой и единую Церковь, также являвшуюся «Большой Семьёй».

Провозглашалась «симфония» (взаимно полезный симбиоз) светской и духовной власти – Церкви и Государства – действующих сообща ради выполнения этой миссии, т.к. Народ и Церковь практически являлись одним и тем же.

Существовало своеобразное равенство всех в общем служении Богу (от царя до холопа) при единстве культуры для «высших» и «низших» сословий. Каждый при этом нёс на своём месте часть этого общего служения: царь лично отвечал перед Богом за всё творящееся в Государстве, духовенство отмаливало общие грехи, дворянин всю жизнь воевал, а крестьянин его за это кормил.

Историк В.О. Ключевский писал об этом времени: “В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании сословных прав с сословными обязанностями или на сосредоточении прав в одних сословиях и обязанностей в других. Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были не с одинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями для несения обязанностей”.4

Следствиями этого стали относительно мягкие формы крепостной зависимости для крестьян, на начальном этапе представлявшей собою лишь некоторое ограничение прав земледельческого податного сословия, связанных с переходом на новое место.

Заметим, что в данный период в России, наряду с жёсткой централизацией верховной власти и «аристократической» составляющей в виде Боярской думы, существовали вполне эффективные собственные формы демократии. Об этом сегодня мало кто знает, но тогда, в «допетровскую» эпоху, в России уже имелись: широчайшее низовое земское самоуправление, выборность ряда гражданских должностей, включение в суд «лучших людей» – фактически в качестве присяжных, Земские соборы, созываемые для утверждения важнейших государственных решений и т.д.