Государственная идеология – это просто

Таким образом, «допетровская» эпоха российской государственности с большими или меньшими основаниями может быть названа эпохой идеологического доминирования русского консерватизма. При этом православное обоснование такого порядка вещей исходило из того, что он «богоустановлен», а значит – писаный закон всегда вторичен по отношению к закону нравственному.

Именно эти принципиальные подходы легли тогда в основу этногенеза нашего народа и нашей национальной Государственности. Именно на них формировалась веками национальная ментальность, культура, мораль, этика, осознание себя и окружающего мира. То есть, всё то, что сегодня принято называть цивилизационным или культурным кодом.

Разумеется, последующие исторические эпохи вносили в него серьёзные коррективы, временами – пытались ломать и навязывать нечто чужеродное, о чём будет сказано ниже. Но как невозможно изменить генетику ребёнка, полученную им при рождении, невозможно полностью изменить эту изначально заложенную духовно-культурную суть народа. К которой так или иначе, пусть и в иных формах, мы вынуждены были возвращаться даже после самых радикальных идеологических «реформ». А значит, именно к этой первооснове придётся нам обратиться и при написании Идеологии нынешней, если хотим, чтобы понята и принята она была людьми на «подсознательном» уровне.

Глава 5. Империя Романовых

Начавшийся ещё в период Ивана Грозного процесс превращения Царства Московского (русского национального государства) в государство «имперского» типа расцвета достиг в 300-летнее царствование династии Романовых. Последовательное присоединение к России множества народов иных вер и культур приводило неминуемо к изменению понятий «свой-чужой»: если в Царстве Московском «своим» читался условный «русский» (в том числе – «русский по духу» – например, крещённый татарин), то в Империи главным критерием была верность Государству, дававшая право любому человеку или народу на сохранение внутренней самобытности.

Общепризнанный государствообразующий статус Русского народа придавал ему не привилегии и право грабить «колонии» (как это имело место в западных колониальных империях), а скорее дополнительные обязанности по развитию и обустройству национальных окраин, пусть даже и присоединённых к России силой оружия. При этом самобытность и вера любого народа на территории его компактного проживания гарантировалась Империей, император считался не только «главным русским», но и «отцом всех». А лучшим и проимперски мыслящим представителям всех входящих в Россию народов предоставлялся шанс войти в общеимперскую элиту.

Нетрудно заметить, что подобные подходы, естественным образом эволюционировавшие из духовных подходов идеологии «Третьего Рима», принципиально отличались от господствующих на Западе, где для оправдания колониального грабительства существовали целые теории вроде «социал-дарвинизма», научно обосновывающие право «развитых» народов во имя общего прогресса грабить, а то и уничтожать народы «нецивилизованные». Понятно, что при этом степень «цивилизованности» любого народа определялась его похожестью на Европу и готовностью занять место её «периферийного придатка». Надо ли говорить, что примерно так же Европа всегда оценивала и Россию…

Однако, другим следствием превращения России в Империю стал принципиальный пересмотр власть предержащими ряда ранее действовавших идеологических установок «Третьего Рима», что радикально меняло многие традиционные основы. Началось это уже при первых Романовых, и выразилось, в частности, в постепенном ужесточении крепостного права и церковном расколе XVII века. Однако принципиальный поворот произошёл в эпоху «западнических» реформ Петра Первого, сопровождаемых целенаправленным разрушением традиционных форм духовности и культуры, а также присущего им общественного и государственного устройства. На смену им приходили иноземные заимствования, априори считавшиеся более «прогрессивными» и современными.

«Духовная жизнь народа важней охвата его территории или даже хозяйственного богатства; выздоровление и благоденствие народа несравненно дороже всяких внешних престижных целей».

(Иван Ильин, русский философ)

Это был коренной и всесторонний слом национально-консервативной парадигмы в России, произведённый при сопротивлении как части элит и Церкви, так и при активном сопротивлении значительной части народа, оставшегося на прежних (консервативных) позициях (стрелецкие бунты, казачьи и крестьянские восстания, сопротивление раскольников). Но в тот период полемика между консерваторами и сторонниками западных «передовых взглядов» велась не через дискуссии, а посредством дыбы и плахи.