Государственная идеология – это просто

Соответственно, первую основанную на православных подходах госидеологию мы видим уже в знаменитой концепции инока Филофея о Москве как «третьем Риме», реализующем православный идеал «Святой Руси» – как хранительницы Православия и Православного Государства – как реализатора этих ценностей и подходов в повседневной жизни. К данному периоду относятся имена таких основоположников русской консервативной мысли как Даниил Заточник, Иосиф Волоцкий, Иван Пересветов, Иван Грозный и др.

Вместе с тем, именно в этот период углубляется расхождение между Европейской и Русской цивилизациями. В Европе идёт «эпоха Возрождения», в духовном плане представляющая собой тотальное крушение западнохристианской (католической) парадигмы и авторитета католической церкви, что предопределило последующее становление Протестантизма как пока ещё – формально христианской альтернативы католичеству. Политическим последствием этого стала череда беспрецедентных по жестокости религиозных войн.

Восторжествовавший затем в ряде наиболее «развитых» стран Европы Протестантизм стал не просто очередной модификацией Христианства, но в значительной степени ревизией его основ. Немецкий философ Эрих Фромм писал: «Материнская любовь церкви и Богородицы не простиралась больше на человека. Он предстал одиноким перед серьёзным и строгим Богом, чьей милости мог добиться только благодаря абсолютной покорности.»2

Тем самым произошёл отход от идеи коллективного спасения души: отныне каждый должен был «договариваться» с Богом самостоятельно. Отсюда – то, что в гуманитарном знании именуется «страх Лютера» (у него страх перед дьяволом доходил до шока) – страх погибели и одиночества, который излечивается внутренним «слышанием Бога в себе».

Протестантизм, таким образом, открывал путь к неограниченному развитию индивидуализма и, как следствие, к культу личной успешности, понимаемой как «благословение Божье» конкретному человеку. Впоследствии именно это породило абсолютизацию личных прав каждого, в том числе – вопреки общественному благу, и отказ от религиозно-этических моральных регуляторов в пользу закона. Тем самым в последующие века открывался логичный путь к «антропоцентризму» (замене Бога абсолютизацией человека) эпохи Просвещения, уничтожению Церкви и монархий, разрушению «во имя прогресса» традиционного общества, традиционной культуры и морали, отчасти – и традиционной семьи. Но закладывались мировоззренческие основы всего этого, наблюдаемого нами сегодня, уже тогда.

Разумеется, русские государи уже в XV-XVI вв. были в курсе происходящего в Европе. Однако, руководствуясь духовным подходом к сущности государственной власти, они не желали переносить данный «европейский опыт» на русскую территорию. С одной стороны, с Европой торговали, воевали, широко заимствовали передовые технологии. Например, итальянские архитекторы строили Московский Кремль, мастера из Европы создали одну из сильнейших в то время русскую артиллерию, заимствовано было книгопечатание, военные и строительные технологии и т.д. С другой стороны – в духовном плане существовала жёсткая автаркия. Попытки вовлечения Руси в унию с Римом (первая неудачная попытка – при князе Василии Тёмном), равно как и проникновение через структуры сектантского типа в духовное пространство России с целью переформатирования власти в соответствии с заимствованными извне духовными учениями (например, ересь т.н. «жидовствующих») жёстко пресекались.

Соответственно, негласно принятая Царством Московским мировоззренческая система чётко позиционировала его как самостоятельный (отличный от католической и протестантской Европы) цивилизационный проект со своей миссией, системой ценностей и идеалов. Россия (Царство Московское) воспринималось как последняя опора правильного (православного) Христианства. Таким образом, всемирная миссия и главная цель её (как сказали бы сегодня «национальная идея») понималась как роль библейского «Кате-хона» («Удерживающего») – последней опоры Бога на Земле, разрушение которой ведёт к приходу «царства Антихриста» и концу света.

«Россия приняла на себя бремя искания истины за всех и для всех»

(преп. Иустин (Попович)