Государство будущего

Многіе, быть можетъ, зададутся вопросомъ, какимъ образомъ мы могли заинтересоваться изданіемъ книги, авторъ которой стоитъ отнюдь не на нашей точк? зр?нія. Авторъ, несомн?нно, гораздо больше приближается къ Антону Менгеру, ч?мъ къ Карлу Марксу: онъ неоднократно критикуетъ въ своемъ труд? какъ отд?льныхъ марксистовъ, такъ и все наше направленіе въ ц?ломъ.

Но, несмотря на вс? разногласія съ нами, онъ все-таки — соціалистъ, а потому и не могъ разсчитывать, чтобы какая-либо буржуазная фирма взялась за изданіе его книги. Намъ было бы, однако, очень жаль, если бы она вовсе не появилась въ печати, такъ какъ предлагаемая работа заполняетъ или, по крайней м?р?, пытается заполнить одинъ изъ проб?ловъ въ соціалистической литератур?.

Правда, авторъ занятъ исключительно «государствомъ будущаго», «конечной ц?лью соціалистическаго движенія», т.-е, вопросомъ, который для насъ, якобы, въ высокой степени безразличенъ; такъ, по крайней м?р?, съ торжествомъ заявляютъ вс? т?, кто съ нетерп?ніемъ ждетъ желаннаго крушенія марксизма и поэтому пытается обнаружить «кризисъ» его въ отрывочныхъ зам?чаніяхъ, которыя нер?дко совершенно неправильно оц?ниваются какъ противниками, такъ и сторонниками этого ученія.

Пророки крушенія и кризиса марксизма ссылаются на фразу Бернштейна, будто бы онъ «чрезвычайно мало интересуется т?мъ, что въ обиход? принято называть „конечной ц?лью соціализма“; для него ц?ль эта, какова бы она ни была, ничто, а движеніе — все»; однако, у самого Бернштейна этотъ вопросъ поставленъ совершенно правильно. Впрочемъ, такія разъясненія излишни: понятно, что постановка вопроса у Бернштейна въ д?йствительности вовсе не такова, какою она кажется на первый взглядъ, такъ какъ упомянутая фраза выхвачена изъ ц?лаго ряда статей, въ которыхъ трактуется именно вопросъ о конечныхъ ц?ляхъ соціалистическаго движенія. И если бы кажущійся смыслъ этой фразы совпадалъ съ истиннымъ, то Бернштейнъ не только пересталъ бы быть марксистомъ, но и теоретикомъ, даже просто культурнымъ челов?комъ. Ни одинъ вопросъ не обращаетъ на себя такого большого вниманія всего культурнаго челов?чества, какъ вопросъ о ц?ли, къ которой стремится все бол?е расширяющееся могучее движеніе пролетаріата. Относительно этой ц?ли въ различныхъ лагеряхъ господствуютъ самыя противоположныя мн?нія, но нигд? нельзя встр?тить равнодушнаго отношенія къ ней; она одинаково занимаетъ какъ противниковъ, такъ и сторонниковъ соціализма. Различіе во взглядахъ обусловливается именно ц?лью, а не большимъ или меньшимъ интересомъ къ ц?ли. Всякій мыслящій челов?къ ясно сознаетъ, что движеніе пролетаріата неудержимо. Только глупцы и тупые насильники способны воображать, что насиліемъ можно надолго подавить пролетаріатъ. Люди, понимающіе знаменія времени, давно уже отр?шились отъ подобныхъ взглядовъ. Для нихъ ясно и несомн?нно, что пролетарское движеніе достигнетъ своей ц?ли, предначертанной тенденціями экономическаго развитія. Но какова эта ц?ль? Для однихъ, для буржуазныхъ соціальныхъ политиковъ, это соціальный миръ, примиреніе капитала съ трудомъ, которое, по ихъ мн?нію, должно наступить тогда, когда трудъ противостанетъ капиталу, какъ равноправный и равносильный факторъ. Для другихъ, для пролетарскихъ соціалистовъ, очевидно, что противор?чіе между капиталомъ и трудомъ неизгладимо. Классовая борьба между ними должна кончиться и кончится пораженіемъ капитала, поб?дой труда, — переходомъ средствъ производства въ руки рабочаго класса, т.-е. установленіемъ новаго способа производства.

Въ этомъ заключается принципіальное, основное противор?чіе, отд?ляющее буржуазныхъ соціальныхъ политиковъ отъ пролетарской соціалъ-демократіи; на немъ сосредоточивается наибольшее вниманіе теоретиковъ и того и другого лагеря. Въ вопросахъ практическаго движенія пути ихъ въ наше время нер?дко параллельны, — об? стороны стремятся къ улучшенію положенія рабочаго класса; часто он? приб?гаютъ къ одинаковымъ средствамъ; неодинакова только та энергія, съ которой прим?няются эти средства. Буржуазные соціальные политики отличаются отъ соціалъ-демократовъ т?мъ, что они возлагаютъ на прим?неніе этихъ средствъ совершенно иныя надежды.