Государство против революции

Основная функция права, по Пашуканису, – регулирование товарного обмена на основе принципа эквивалентности или принципа справедливости. При этом само понятие справедливости почерпнуто из менового отношения и вне его ничего не выражает.

Евгению Брониславовичу удается втиснуть в рамки своей меновой теории даже уголовное право, трактуя его как «эквивалентный обмен» причиненным вредом, нанесенным ущербом и прочими неприятностями. Действительно, разве принцип талиона, основа архаического законодательства, – «око за око» – не есть яркий пример эквивалентного обмена? «…Уголовное право входит составной частью в юридическую надстройку, поскольку оно воплощает в себе одну из разновидностей той основной формы, которой подчинено современное общество, – формы эквивалентного обмена со всеми вытекающими из нее последствиями. Реализация этого отношения в уголовном праве есть одна из сторон реализации правового государства как идеальной формы общения независимых и равных товаропроизводителей, сталкивающихся на рынке»[400].

В светлом будущем, когда «личность полностью сольется с коллективом», такие понятия, как вина, преступление и наказание, уйдут в прошлое. Проблема будет заключаться в том, чтобы выявить условия и причины, вызывающие те или иные «отклонения», и устранить их.

В полном соответствии с марксистской доктриной Пашуканис утверждал: «…Мораль, право и государство суть формы буржуазного общества. Если пролетариат вынужден ими пользоваться, то это вовсе не означает возможности дальнейшего развития этих форм в сторону наполнения их социалистическим содержанием. Они не способны вместить это содержание и должны будут отмирать по мере его реализации»[401]. Знал бы он о «Моральном кодексе строителя коммунизма», подозрительно смахивающем на попытку заменить им Заповеди Христовы.

Относительно буржуазного государства Пашуканис повторяет большевистскую мантру, что это есть организованный классовый террор, который лишь по степени отличается от так называемых исключительных мер, применяемых в момент гражданской войны. Пройдет всего 13 лет, и он на себе испытает «классовый террор»[402].

Пашуканис – добросовестный ученый. В отличие от многих участников дискуссии о правопонимании, он – гуманитарий в широком смысле этого слова. Если бы не Октябрьский переворот, быть ему последователем Д. И. Мейера, С. А. Муромцева и Г. Ф. Шершеневича и заканчивать работу над проектом Гражданского уложения. Но нет. Время не то, люди не те.

В 1935 году вместе с Л. Я. Гинцбургом Пашуканис выпустил «Курс советского хозяйственного права», где авторы попытались обосновать существование хозяйственного права, отличающегося от права гражданского[403].

Евгений Брониславович участвовал в подготовке проекта Конституции СССР 1936 года. Как мы знаем, Конституционная комиссия была разделена на подкомиссии (см. § 1 главы 6). Пашуканис вошел в две: правовую, возглавляемую Н. И. Бухариным, и по избирательной системе, которой руководил К. Б. Радек. Подкомиссию по судебным органам возглавлял А. Я. Вышинский, Пашуканиса там не было. Отметим, что Евгений Брониславович входил в Конституционную комиссию как уже известный и уважаемый специалист, возглавлявший тогда Институт советского строительства и права Коммунистической академии.

В 1936 году Е. Б. Пашуканис был назначен заместителем наркома юстиции СССР Н. В. Крыленко. Отношения между Пашуканисом и Крыленко были товарищеские. В письме, направленном в 1935 году на имя Крыленко по случаю «30-летия партийной работы», Пашуканис, в частности, писал: «С Вами мы вместе работали и будем работать и радостно, и дружно»[404]. Не получилось.