Государство в пути. Институциональное строительство Палестины или политическая афера

Арабское государство, таким образом, стремится взять под полный контроль общество, управление экономикой, процесс политизации бюрократии и вооруженных сил. Более того, государство в арабском регионе стремится к идеологической гегемонии путем абсорбции населения в рамках государственной идеологии. Хотя это и способствует усилению автономности от воли общества, но не повышает уровень легитимности государственной власти в силу неспособности добиться от населения добровольного подчинения. Террор и насилие нередко выступают показательными элементами отношения арабского государства к своему народу.

В такой ситуации арабское государство не развивается экономически, а материальное благосостояние ассоциируется с доступом к рычагам управления. Поскольку таким доступом к государственной власти обладают лишь определенные социальные слои общества, как династия Хашемитов со своим ближним окружением в Иордании, клан Саудитов – в Саудовской Аравии, функционеры партии БААС в Сирии, постольку арабское государство становится инструментом в руках той или иной социальной группы в процессе получения экономических выгод. Появляются силы, нацеленные на кардинальное решение вопроса пребывания неугодной правящей элиты у руля государства.

Нежелание и/или неспособность арабских государств пресечь нарастание внутренней кризисной ситуации явилось основным фактором, позволившим исламским фундаменталистам начиная с 1980-х гг. привлекать на свою сторону широкие массы населения. Эти движения стали появляться с 1967 г., когда арабский мир потерпел жестокое поражение в войне с Израилем, обусловившее закат панарабизма. Но они долгое время не пользовались массовой поддержкой в регионе и не играли значительной роли в арабской политике. Ситуация изменилась с явным провалом политики в сфере социальной справедливости в 1970-х гг.[105], приходом к власти в Иране аятоллы Хомейни и образованием исламского государства в 1979 г. На таком фоне исламисты, апеллирующие к принципам социальной справедливости, используя имеющиеся демократические процедуры, привлекали на свою сторону потенциальный электорат в арабских странах, превращаясь во влиятельную политическую силу. Начиная с конца 1970-х гг. во всех арабских государствах растет число исламских ассоциаций, которые, протестуя мирными способами против вестернизации арабского мира, создавали устойчивую базу в университетах, профессиональных и благотворительных организациях и т. д.

Одновременно с официальными структурами действовали подпольные исламские организации. Они ставили перед собой радикальные политические задачи, призывали к насильственному свержению светских арабских режимов с целью создания Исламского государства. Под влиянием идей главного идеолога «Братьев-мусульман» в 50–60-е гг. XX в. Сайеда Кутба (казненного в период правления Насера в 1966 г.) большая часть исламистов уверена в том, что наиважнейшей функцией государства является установление исламских правовых норм. Кутб выделился тем, что утвердил чуждое правоверному суннитскому исламу право на революционное вооруженное восстание против существующего в современных мусульманских странах строя[106]. Тем самым были заложены основы революционной концепции взятия власти. Вопреки мусульманской традиции, он узаконил «фитну» (мятеж), так как распространил «такфир» (обвинение в неверии) на представителей власти в мусульманских государствах, на правоохранительные органы и силовые структуры, которые это государство защищают, и на всех тех мусульман, которые самим фактом отказа салафитам в поддержке ставят себя в один ряд с «правителями-вероотступниками»[107]. Подобного рода идеи выдержали испытания временем и используются идеологами вооруженных международных террористических организаций.

Исламисты затрагивали фундаментальные вопросы, касающиеся роли арабского государства в управлении обществом. Это был серьезный вызов лидерам арабских государств, которые, как уже отмечалось, в укреплении своей легитимности проводили неграмотную политику в отношении этих движений, варьировавшуюся от допуска к участию в выборах до преследования[108].

Таким образом, национальные арабские режимы при всех своих достижениях накопили массу нерешенных социально-экономических проблем. А, как известно, полноценный национализм не является существенной силой без наличия серьезной программы социальных преобразований. В свою очередь, исламисты вовсе не ограничивались идеологией, но активно занимались решением конкретных социальных проблем уммы. К тому же фундаментализм не противится социальным переменам, если они базируются на традиционных ценностях и обычаях. Более того идеология фундаменталистов выстроена из таких базовых принципах, которые легко воспринимаются народными массами в различных арабских национальных государствах.