Читаем Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья полностью

Однако вряд ли эта схема подходит для интерпретации интересующего нас социального феномена. В массе своей большинство Черняховских погребений (за исключением ингумаций с западной ориентировкой и безурновых кремаций) по составу инвентаря никак не производят впечатления «бедных», «обездоленных». Но главное другое — в Черняховских могильниках весьма слабо представлены погребения, содержащие особо престижные ценности, источником которых мог стать преобразованный прибавочный продукт. По-видимому, в IV в. у готов не было обычая помещать в могилу богатства умершего, как это делали их современники, — сарматы или аланы, и как будут поступать готы с V в. Видимо, в Черняховском обществе концентрация богатства проявлялась, прежде всего, в появлении многочисленных монетных кладов, содержащих сотни и тысячи денариев.

Из нарративных источников известно, что важной частью имущества свободных готов были рабы. Как уже указывалось в «Готской Библии» имелся специальный термин для обозначения домашнего раба (“*þius”)[1136]. Рабы составляли особый слой общества, ими обычно становились военнопленные. В экстремальных условиях в рабство могли продать и свободного общинника, и даже «сыновей старейшин» (Amm. Marc., XXXI.4.11; Get., 134-135). Но, судя по имеющимся единичным свидетельствам, в IV в. рабов у готов было еще немного, да и рабство, скорее всего, носило патриархальный характер[1137].

Итак, анализ погребальных памятников свидетельствует о значительной социальной и имущественной дифференциации Черняховского общества. В IV в. по этому показателю оно заметно превосходило не только население киевской культуры, но и более поздние образования ранних славян Восточной Европы. Судя по материалам многочисленных Черняховских некрополей, оставившие их общины переживали социально-экономический подъем. Ярким свидетельством стабильной жизни и демографического взрыва являются детские захоронения, особенно на самой поздней стадии развития Черняховской культуры[1138]. При этом встречаются погребения детей, сопровождаемые богатым и разнообразным инвентарем. По-видимому, последние могут рассматриваться как свидетельство наследования социального статуса, который у готов передавался даже малолетним детям[1139].


Глава VI

Уровень экономического развития

Без рассмотрения экономического базиса населения, вошедшего в IV в. в состав королевства Эрманариха, невозможно понять расцвет его «державы». Археологические материалы предоставляют возможность реконструировать палеодемографическую структуру и связанную с ней профессиональную стратификацию Черняховского общества.

§ 1. Сельское хозяйство

Земледелие. Основой экономики Черняховской культуры стала весьма продуктивная система пашенного земледелия. Практически весь Черняховский ареал находился в зоне лесостепных и степных черноземов, а его северная граница совпадала с границей между черноземными и лесными почвами. Установлено, что ведущим признаком при выборе территории проживания для черняховцев являлось обязательное наличие черноземной равнины[1140]. Экологические ниши Черняховских поселений были связаны в первую очередь с устойчивой системой пашенного земледелия, максимально эффективной в данных природных условиях. Здесь уместно напомнить, что в начале второй четверти I тыс. в Восточной Европе были благоприятные для занятия земледелием природно-климатические условия. С другой стороны, тесные экономические и культурные связи с римскими провинциями в немалой степени предопределили высокий уровень Черняховской агрикультуры[1141]. Еще раз обратим внимание на некоторые весьма существенные инновации в сельском хозяйственном производстве, которое обусловили взлет Черняховской экономики в IV в. С этой эпохой связано первое широкое использование в Восточной Европе железных наконечников для упряжных пахотных орудий типа рала[1142]. Об этом прямо свидетельствуют находки узко- и широколопастных наральников и плужных ножей-чересел. Они были составной частью рала с полозом — орудия, способного подрезать дернину и частично разламывать ее. Возможно, использовались не только легкие, но и тяжелые плуги, способные переворачивать верхние пласты почвы[1143]. Оборот пласта вспаханной земли способствовал ее взрыхлению и повышению урожайности. Показательно, что на некоторых Черняховских сосудах имеются изображения коня или вола, запряженного в плуг (Черепин, Ромашки)[1144]. Судя по остеологическому материалу, в плуг запрягались в основном волы или быки. Для обработки огородных культур применялись мотыги.

Перейти на страницу:

Все книги серии Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники

Бременский Адам и др. Славянские хроники
Бременский Адам и др. Славянские хроники

В книге собраны три хроники: Адама Бременского «Деяния архиепископов Гамбургской церкви», Гельмольда из Босау «Славянская хроника» и Арнольда Любекского с тем же названием. Вместе они представляют непрерывную летопись событий на протяжении более чем трех столетий на одной и той же территории (на севере нынешней Германии) и являются важными источниками по истории, культуре, быту южнобалтийских славян и их борьбе против немецкой экспансии.Хроника Адама Бременского («Деяния архиепископов...») впервые издается целиком в новом переводе, «Славянская хроника» Арнольда Любекского на русском языке публикуется впервые.Для студентов гуманитарных специальностей вузов, научных работников, а также широкого круга любителей истории.

Адам Бременский , Арнольд Любекский , Гельмольд из Босау

Европейская старинная литература
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

Монастырь на горе Кассино был основан в 530 г. знаменитым родоначальником западного монашества святым Бенедиктом Нурсийским и стал первым монастырем будущего ордена бенедиктинцев. «Хроника монастыря Монтекассино» является первоклассным историческим источником. Лев Марсиканский начал хронику с биографии основателя монастыря, а его продолжатель Петр Дьякон завершил ее на 1138 г. Оба насельника являлись лучшими знатоками хранящихся в библиотеке кодексов (монастырь Монтекассино славится своей крупнейшей и ценнейшей в Европе коллекцией античной и раннехристианской литературы).В хронике отражены все важнейшие события политической и церковной жизни Европы за охватываемый период.Для широкого круга любителей истории.

Лев Марсиканский , Пётр Дьякон

Католицизм

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии