Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Известно, что королевский род Амалов возводил свое происхождение к полубогам-ансам (Get., 78-79). В “Origo Gothica” генеалогическое древо этого знатного рода начиналось с Гаута/Гапта — бога воинов и мифологического родоначальника многих народов[1636]. По Иордану Эрманарих — «самый благородный из Амалов», был готским королем уже в десятом поколении. Своими деяниями ему удалось поддержать репутацию этого рода «богов и героев». К ним относят даже факт самоубийства последнего остроготского короля: «Т.к. молва все более усиливала ужас надвинувшегося бедствия (нашествия гуннов — И.З.), то он положил конец страху перед великими опасностями добровольной смертью» (Amm. Marc., XXXI.3.3). X. Вольфрам в факте самоубийства Эрманариха усматривает признаки ритуального самопожертвования его покровителю, богу войны Ирмину/Эрмину в тот самый момент, когда он потерпел поражение от гуннов[1637]. Может быть, в этом акте действительно проявился отголосок древней германской традиции, зафиксированной тем же Аммианом у бургундов (XXVIII.5.14) — их короли-гендины в случае военной неудачи «по старинному обычаю» принимали всю вину на себя и лишались власти (“potestate deposita”).

С другой стороны, свидетельство историка-современника о смерти Эрманариха с определенной долей вероятности может быть интерпретировано в рамках германской традиции о древних сакральных королях[1638]. Потерпевший поражение остроготский король вынужден был совершить самоубийство, поскольку в «героическом обществе» смерть понималась лишь как момент, когда герой переходит в мир славы[1639]. В этом контексте смерть Эрманариха можно рассматривать как принесение себя в жертву для спасения своего народа, подобное древнему римскому обычаю “dēvōtio” (Liv., VIII.9.2-12). Напомним, что Иордан описывает трагическую гибель Эрманариха в выражениях, которые явно навеяны ветхозаветными библейскими ассоциациями — он умирает как ветхозаветный патриарх на 110-ом году, «насытившись жизнью»[1640].

Огромные размеры контролируемой Эрманарихом территории и немалое число подчиненных народов прямо свидетельствуют о мере его владычества. Не исключено, что оно проявилось даже в его имени. Согласно Я. Гримму, последний остроготский король получил имя в честь германского бога войны Эрмина/Ирмина[1641], хотя у нас нет прямых данных, что этот бог входил в готский языческий пантеон. 3. Фейст предлагал несколько иное толкование имени короля с гот. как “Airmana-reiks”, где “Airman” — Великий, Знатный, Благородный, a “reiks” — властелин, государь, судья[1642]. Вслед за ним Н.А. Ганина реконструирует гот. форму “‘Ermanarīks” из “Erman” — Великий/Могучий и “riks” — царь[1643]. Если это так, то “*Ermanarīks”, возможно, не личное, а почетное имя, титул, подчеркивающий владычество последнего остроготского короля, намного превосходящее власть его предшественников — племенных риксов.

Вслед за М. Вебером мы понимаем власть (потестарность) как способность навязывать свою волю другим, даже вопреки их сопротивлению[1644]. Текст «Готики» в целом позволяет определить круг властных полномочий остроготского правителя. По древней германской традиции готский король, прежде всего, управлял своим народом. Поэтому Иордан, говоря о готских Королях, чаще всего употребляет глагол “regnare” (Get., 27) и производные от него, в одном случае латинское выражение “tenens principatum” (Get., 121). Однако при описании деяний Эрманариха готский историк использует и другой глагол “imperare”, подчеркивающий абсолютный характер его королевской власти над завоеванными народами — “propriis lavoribus imperavit” (Get., 120). На наш взгляд, это выражение отражает иной характер владычества короля Эрманариха над покоренными народами в сравнении с его же властью над соплеменниками, для которых он оставался “rex Gothorum” (Get. 119). В отношении некоторых побежденных народов в «Гетике» употребляется еще более сильный глагол “servīre” — порабощать:

1. в рассказе о покорении герулов/эрулов и остальных племен -“Getarum regii servirent” (Get., 118);

2. в рассказе о его победе над венетами — “tamen tunc omne Hermanarici imperiis servierunt” (Get., 119).

Пассаж Иордана о заговоре росомонов проливает некоторый свет на характер власти готского правителя и его отношений с подданными. Сам факт его жестокой расправы над знатной росомонкой Сунильдой может свидетельствовать о деспотическом характере последнего остроготского владыки. Известно, что позднее преемник Эрманариха гораздо менее могущественный “regulus” Винитарий для устрашения антов распял побежденного их вождя Божа вместе с семьюдесятью старейшинами—«приматами» (Get., 247).