Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

Если исходить из данных лишь письменных источников, то с определенными поправками с этой весьма строгой оценкой и можно было бы согласиться. Тем более что пополнения корпуса нарративных источников по истории государства Эрманариха явно не предвидится, а значит и надежды на построение ожидаемой новой концепции весьма близки нулю. Однако быстро увеличивающийся фонд археологических источников по истории Восточной Европы IV в. с каждым годом внушает все больший оптимизм. С одной стороны, В.П. Буданова признает, что в отличие от письменных — это практически неисчерпаемый фонд источников, позволяющий «обеспечить историческому исследованию более материализованный характер»[677]. В то же время она оставляет его в стороне, предпочитая оперировать ссылками на разновременную, часто устаревшую археологическую литературу. Отсюда становится понятным резюме В.П. Будановой: «Вопрос об археологических материалах, которые можно было бы связать с готами, до настоящего времени остается дискуссионным»[678]. Однако к концу XX века ни у кого из специалистов не было сомнений в том, что с вельбарской культурой связаны готы на их прародине в Польше, с памятниками типа Брест-Тришин — готы времени начала их миграции на юг, а с Черняховской культурой — готы времени обретения ими южной причерноморской родины.

В.П. Буданова справедливо заметила, что готская проблема относится к тем темам, которые несут большую идеологическую нагрузку[679]. При ее изучении «всегда существовала опасность давления определенных мировоззренческих представлений на интерпретацию тех или иных событий»[680]. В этом смысле ее работа не стала исключением. Написанная в 1980-х гг., концептуально и методически она во многом еще была выполнена в духе отечественной исторической науки предшествующего этапа и таковой осталась даже во втором издании 1999 г.[681] Отсюда заметная тенденция приуменьшить роль готов в истории нашей страны, как, впрочем, и масштабы государства Эрманариха, а также устаревшая историческая терминология вроде «союза племен», никак не соответствующая характеру остроготской политии. Отсюда преобладание в книге анализа источников над их синтезом, что само по себе не может привести к конструктивным результатам в изучении того или иного исторического явления. По-видимому, не случайно исследовательница даже не попыталась рассмотреть вопрос о месте “regnum” Эрманариха в истории нашей страны, не говоря уж о его соотношении с раннесредневековыми варварскими королевствами готов в Западной Европе.

Книга В.П. Будановой показала, что в 80-е гг. XX в. изучать готскую проблематику лишь на основе анализа традиционных литературных источников — дело малопродуктивное. К этому времени стало очевидно, что не письменные, а археологические источники потенциально несут в себе информацию, позволяющую ученым по-новому взглянуть на старую проблему. Во всяком случае, они дают более надежное основания для реконструкции этно-политической ситуации на юге Восточной Европы в IV в. независимо от позднеантичной нарративной традиции.

Таким образом, смягчение в стране внутриполитической обстановки и идеологического пресса с началом «хрущевской оттепели», а также расширение Источниковой базы положительно сказалось на изучении готской проблемы в нашей стране в 1960—80-е гг. Этому способствовали следующие факторы. Во-первых, более благоприятные условия для научной работы историков и археологов по столь острой проблеме, как готская. Во-вторых, критическое издание Е.Ч. Скржинской «Гетики» Иордана на русском языке. В-третьих, исчерпанность взгляда на королевство Эрманариха как на своего рода историографический миф. Он все больше вступал в непримиримое противоречие с результатами независимого анализа как письменных, так и все более умножающихся археологических источников. В-четвертых, очевидные успехи археологов в изучении Черняховской культуры. Впервые массовый археологический материал стал широко использоваться для изучения этнической принадлежности и уровня исторического развития населения, входившего в «державу» Эрманариха.

§ 4. Исследования современных российских ученых