Читаем Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья полностью

Хронологически формирование Черняховской культуры приходится на время ступени С1b центральноевропейской системы хронологии, что в целом совпадает с периодом «Скифских» («Готских») войн 240—270-х гг. Современным исследователям это совпадение представляется далеко не случайным. За это время готы и их союзники совершили более чем два десятка походов вглубь Римской империи[778]. Два поколения варваров в ходе длительных походов в римские владения на Нижнем Дунае и Балканах, в Причерноморье и Малой Азии имели возможность познакомиться с античной цивилизацией, в первую очередь, в ее материальном выражении[779]. Так, в 263 г. при нападении на побережье Фракии готы у г. Анхиала задержались «на много дней, восхищенные банями на горячих водах» (Get., 109). По свидетельству Исидора Севильского, провинции Иллирик и Македонию они удерживали в течение 15 лет, пока их не разбил Клавдий (Isid., Hist., 4). В. В. Лавров обратил внимание на случаи, когда императоры после разгрома зачисляли уцелевших варваров либо в римские легионы, либо давали им землю, чтобы они занимались земледелием[780], на что указывает и Зосим (Zos., 1.46.1—2). Многие достижения античной цивилизации варвары усвоили в захваченных ими городах Северного Причерноморья (Тире, Ольвии[781] и др.), но особенно в Дакии после эвакуации римлян из этой провинции в 271 г. — ее тут же заселили готы и другие германские племена. Вскоре она станет ядром “Gútþiuda” — «Страны готов» (тервингов). Не следует забывать и того, что кровопролитные войны чередовались с перемириями, за которые варвары получали денежные субсидии или даже нанимались целыми отрядами на службу к римским императорам. С этого времени начинается приток в Причерноморье богатств, в том числе многочисленных римских монет, захваченных готами в виде трофеев (Zos., 1.34.1), выкупа или денег, полученных от римлян под видом субсидий «за мир» с воинственными варварами. Специалистам известна серия различных римских бытовых и культовых вещей (статуэток и символов), найденных в слоях ранних Черняховских поселений[782]. Хотя готы были варварами, они быстро оценили не только материальную ценность, но и превосходство многих предметов римского ремесленного производства[783]. Приток римской монеты и военных трофеев, а затем и торговля с Империей приводили к существенным переменам в жизни готского общества, усиливали его имущественную и социальную дифференциацию.

Безусловно, свой вклад в формирование новой культуры внесли выходцы из римских провинций, часто против своей воли, оказавшиеся в стране варваров, прежде всего, римские военнопленные[784]. По свидетельству Иордана только из дунайского похода 251 г. готский король Книва привел 10 000 пленников (Get., 90). О большом количестве пленных, уведенных готами в свои владения, сообщают и другие античные авторы (Dexip. Chron., fr. 22; Zos., 1.20—24; 33.3).

Недавно появились и археологические свидетельства присутствия римских военнопленных на Черняховских поселениях. Возможно, одному из них принадлежал римский воинский диплом преторианца, найденный на одном их Черняховских поселений Подолии в 600 км к северу от римского лимеса (рис. 7)[785]. Он был выдан в 207 г. Септимием Севером и Каракаллой преторианцу Дрибалу, выходцу из фракийского Доростола на Нижнем Дунае.

Но не исключено его попадание к черняховцам-готам в качестве добычи. В любом случае, эта находка указывает на то, что в военные походы готов были втянуты жители самых отдаленных от побережья областей. Известны случаи массового перехода на сторону готов римских дезертиров, которые не могли не повлиять на уровень их военного дела (Zos., 1.20—21; Get., 90—91). В частности, именно от них они усвоили римскую тактику и искусство осады античных городов[786]. То же самое следует сказать об использовании варварами не только кораблей, но и целых флотилий государств Северного Причерноморья, позволивших им совершать далёкие морские походы в Понт и Эгеиду (Get., 107; Zos., 1.42). Более того, по свидетельству Зосима скифы (готы — И.З.) научились строить корабли при помощи военнопленных и торговцев, живших среди них (Zos., 1.34).

Помимо военных в качестве пленных из римских провинций готы уводили с собой немало ремесленников, строителей и других специалистов в различных производствах, в том числе крестьян-земледельцев. В немалой степени именно их знания и навыки способствовали тем важным нововведениям в сельском хозяйстве, ремеслах, строительстве, которые придали Черняховской культуре провинциальноримский характер и обусловили ее явное превосходство над другими культурами европейского Барбарикума. Известно, что в плен к готам в III в. попало большое число христиан, что, видимо, сыграло немалую роль в том, что из всех варваров именно готы раньше других приняли христианство[787]. Таким образом, выходцы из римских провинций оказывались в глубинных районах Европейской Сарматии, где готами использовался их труд и знания[788].

Перейти на страницу:

Все книги серии Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники

Бременский Адам и др. Славянские хроники
Бременский Адам и др. Славянские хроники

В книге собраны три хроники: Адама Бременского «Деяния архиепископов Гамбургской церкви», Гельмольда из Босау «Славянская хроника» и Арнольда Любекского с тем же названием. Вместе они представляют непрерывную летопись событий на протяжении более чем трех столетий на одной и той же территории (на севере нынешней Германии) и являются важными источниками по истории, культуре, быту южнобалтийских славян и их борьбе против немецкой экспансии.Хроника Адама Бременского («Деяния архиепископов...») впервые издается целиком в новом переводе, «Славянская хроника» Арнольда Любекского на русском языке публикуется впервые.Для студентов гуманитарных специальностей вузов, научных работников, а также широкого круга любителей истории.

Адам Бременский , Арнольд Любекский , Гельмольд из Босау

Европейская старинная литература
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах
Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

Монастырь на горе Кассино был основан в 530 г. знаменитым родоначальником западного монашества святым Бенедиктом Нурсийским и стал первым монастырем будущего ордена бенедиктинцев. «Хроника монастыря Монтекассино» является первоклассным историческим источником. Лев Марсиканский начал хронику с биографии основателя монастыря, а его продолжатель Петр Дьякон завершил ее на 1138 г. Оба насельника являлись лучшими знатоками хранящихся в библиотеке кодексов (монастырь Монтекассино славится своей крупнейшей и ценнейшей в Европе коллекцией античной и раннехристианской литературы).В хронике отражены все важнейшие события политической и церковной жизни Европы за охватываемый период.Для широкого круга любителей истории.

Лев Марсиканский , Пётр Дьякон

Католицизм

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии