Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

В современной исторической этнологии довольно хорошо изучен механизм зарождения подобных сложных этнополитических образований рубежа варварства и цивилизации[875]. Обычно их инициатором и лидером был удачливый воинственный народ, а точнее, «народ-войско» (“Volk-Heer”) по терминологии X. Вольфрама. В связи с этим он утверждает принципиальную полиэтничность формирующихся этносов в эпоху Великого переселения. «Племя и войско» — едино, племя есть «народ при оружии»[876]. И далее — «Кто присоединялся к готским королям, тот мог стать не только готом, но и свободным мужем, если он только был хорошим бойцом и безоговорочно подчинялся дисциплине»[877]. Мы нашли в источниках прямое подтверждение этой гипотезы. Так Зосим, опиравшийся на сочинение Дексиппа, участника борьбы с готами в III в., утверждал: «Тем временем скифы, объединившись, слились из разных племен и народов как бы в одно тело» (Zos., 1.37.1).

Кажется, именно такой путь консолидации части восточноевропейского населения вокруг остроготских вождей — носителей «ядра этнической традиции» за долгие годы «Скифских» войн мог дать исходный импульс к культурному образованию, известному как Черняховская культура. По практически единодушному мнению современных специалистов-археологов, формирование новой культуры и новой этнополитической общности началось в 230-е гг. и завершилось к эпохе Константина Великого. Период наивысшего ее расцвета датируется временем от конца III в. до 350—380-х гг., с пиком в 330—360-е гг.[878] Последний как раз приходится на годы правления короля Эрманариха. В эти годы в рамках его огромного королевства шел активный процесс складывания новой народности, который так и не завершился. Скорее всего, не успел сложиться и единый язык. В связи с этим напомним, что, видимо, далеко не случайно, Аммиан Марцеллин, описывая сражение римлян с готами у г. Салиций в 377 г., обратил внимание на то, что варвары, устремляясь в битву, издавали «шум на разных языках» (XXXI.7.11). Поэтому, на наш взгляд, и сейчас в силе остается тезис П.Н. Третьякова, который характеризовал Черняховскую общность как «несложившуюся народность». Процесс ее консолидации из разноэтничных элементов был прерван вторжением гуннов[879].

Имеющиеся в нашем распоряжении источники никак не позволяют согласиться с широко распространенной в германской и австрийской науке этнокультурной оценкой остроготского “regnum” Эрманариха как «скифо-германской» степной империи (“skytisch-germanische Steppen-reich”), которой местный алано-сарматский компонент придал специфическую иранскую окраску[880]. Впервые ее предложил Ф. Альтхейм, который полагал, что готские правители заимствовали десятичную систему войска, доспехи и вооружение, а также восточный (иранский) раннесасанидский царский убор, состоящий из роскошного одеяния, обрамленного мехом и украшенного драгоценными камнями[881]. X. Вольфрам также много внимания уделил сложнейшим проблемам аккультурации готов в Северном Причерноморье, где они надолго оказались в окружении ираноязычной сармато-аланской кочевой стихии. Исследователь, вслед за Ф. Альтхеймом, уверенно пишет о скифизации остроготов, которая якобы проявилась в заимствовании ими доспеха и копья, тактики конных сражений, соколиной охоты, шаманизма, религиозной практики, фибул в виде орла и даже образа жизни ирано-тюркских степных народов[882].

Независимые от письменных свидетельств данные археологии не дают основания сколь-нибудь однозначно утверждать о гото-сармато-аланском синкретизме в причерноморских степях IV в. Безусловно, определенный иранский компонент входил в состав Черняховской культуры, особенно в Северо-Западном Причерноморье. По мнению Б.В. Магомедова, в этом регионе поздние скифы составляли в Черняховском обществе особую торгово-ремесленную прослойку[883]. Однако они не оказали определяющего влияния на облик Черняховской культуры. Конечно, готы как-то адаптировались к местным условиям, возможно, испытали воздействие субстрата — автохтонного населения Скифии, о чем свидетельствует антропология носителей Черняховской культуры[884], но это были не степные ираноязычные сармато-аланы, а, прежде всего, оседлое население лесостепи.

Таким образом, широко распространенное у греческих и римских авторов название готов «скифами» отражало, прежде всего, устойчивую античную литературную традицию — обозначать так все народы Скифии, но никак не этнические реалии кануна Великого переселения народов.

§ 4. Переселение готов и вопрос о субстрате