Градус любви

Жизнь – несправедливая штука.

Один из уроков, который я никогда не забуду.

– Ты относишься ко мне как к ребенку, – всхлипывая, сказала я. – Словно ты единственный знаешь, что для меня лучше.

– Вовсе я не…

– Перестань пытаться меня спасти, потому что я тебя об этом не просила.

Он резко захлопнул рот и несколько раз моргнул, переваривая мои слова и смотря так, словно увидел перед собой незнакомку.

Ею я сейчас и была.

– Не делай этого, – наконец прошептал Ноа, закачав головой. – Прошу, не надо.

– Я ничего и не делаю, – захлебываясь слезами, сказала я. – Это все ты. – Я покачала головой, стирая с лица слезы, и направилась к двери. – Все это было ошибкой. После одного дурацкого недоразумения я изменила жениху, даже не поговорив с ним. И прости, что я так поступила, прости, что пришла тогда к тебе, но это… – Я взмахнула руками. – То, что ты хочешь осуществить? Это всего лишь фантазия. В реальном мире так не бывает.

– Перестань! – воскликнул Ноа, рванул через весь домик и преградил мне путь к двери. – Перестань отталкивать меня, потому что я первый человек в твоей жизни, который и правда переживает за тебя.

Я прикрыла рот ладошками, закрыла глаза и приказала себе успокоиться, перестать плакать, но не смогла.

– Взгляни на меня, – сказал Ноа, заключив меня в объятия, но я не смотрела на него. – Ты прекрасно знаешь, что это не фантазия. То, что у нас есть! Все по-настоящему. А вот подонок, который ждет от тебя только исполнения роли – ложь. И твои родители, желающие, чтобы ты была опорой в их жизни, а не дочерью, – ложь.

Я не могла ответить, чувствуя, как с каждым произнесенным им словом сердце в груди разрывается в клочья. Я хотела просто обнять его, уткнуться лицом в шею и все ему рассказать. Хотела, чтобы он услышал, как я говорю, что ни черта им не должна, что это не моя проблема, и больше всего на свете сама хотела в это поверить.

Но как бы сильно ни было мое желание, еще сильнее я хотела защитить семью.

Я любила их вопреки всему, что между нами произошло, и не могла позволить им сгинуть в огне. Тем более зная, что держу огнетушитель.

– Взгляни на себя, – сказал Ноа и сжал мои руки, когда у меня вырвался еще один всхлип. – Ты тоже это чувствуешь. И не хочешь сейчас уходить, как и не хочешь ссориться.

Я затрясла головой и сильнее прижала к лицу руки, чтобы стереть льющиеся слезы.

– О чем ты умалчиваешь, Руби Грейс?

Я снова зарыдала, а когда наконец смогла с трудом вдохнуть, опустила руки и открыла глаза, глядя на Ноа сквозь мокрые ресницы.

И все равно не могла ничего сказать.

– Что случилось? – прошептал он, обхватив руками мое лицо и заглядывая в глаза.

Я покачала головой.

– Тебе не понять, – прошептала я.

– Так помоги понять, – взмолился он.

Я поморщилась, снова заплакав, и продолжала качать головой как болванчик.

– Но в том-то и дело, – сказала я, высвободившись из его объятий. – Ты не понимаешь. И никогда не сможешь.

– Руби…

– Мне нужно идти, – продолжила я, с неожиданной решимостью смахнув последние слезы. Я обошла Ноа, распахнула дверь и спустилась по лестнице, не удостоив его даже взглядом.

Ноа всю дорогу кричал мне вслед, звал и просил подождать – нет, умолял. Я была уверена, что если не окажусь на безопасном расстоянии от него, то у меня разорвется сердце. И единственное, что сейчас меня немного успокаивало – прохладный дождь, падающий на разгоряченную кожу.

– Подожди, – снова попросил Ноа, спустившись. Он схватил меня за локоть и развернул к себе, отчаянно пытаясь найти правду в глазах. – Пожалуйста, не поступай так. Не уходи, не отказывайся от всего, от… – Он сглотнул. – Не отказывайся от меня.

От этих слов я громко всхлипнула и вырвалась.

– Нельзя идти всю дорогу пешком, – сказал он, когда я отвернулась. – Дождь идет. И пути не меньше мили.

– Я справлюсь, – сквозь слезы, сквозь дождь и раскаты грома ответила я. Достала телефон и подсветила фонариком путь.

– Проклятье, Руби Грейс!

Ноа побежал за мной и, догнав, преградил дорогу. На нас обрушились дождевые потоки, и его волосы прилипли ко лбу, а, когда в небе вспыхнула молния, глаза приобрели мой любимый стальной оттенок.

– Я тебя люблю.

От его слов у меня перехватило дыхание, и я покачала головой, пытаясь его обойти.

– И ты тоже меня любишь, – продолжил Ноа. – И не обязана говорить мне этих слов, потому что я и так знаю. Но ты должна остаться. Сейчас. Должна быть храброй и должна остаться.

– Не могу, – прошептала я.

– Да почему? – Он шагнул ко мне, протянув руки, и я не стала вырываться, когда Ноа схватил меня за плечи. – Просто скажи почему. Назови истинную причину, и, клянусь, я больше тебя не побеспокою. – Он провел руками вверх и обхватил мое лицо. – Если ты этого хочешь.

Ноа сглотнул, словно эти слова на вкус были такими же неприятными, как и на слух. Он прижался своим лбом к моему, и мы оба сделали вдох, который прозвучал громче раската грома.

– Обещаю, что отпущу тебя, – уже мягче сказал Ноа. – Но не хочу. Хочу, чтобы ты осталась. Пожалуйста, Руби Грейс. Останься.