Граф Кавур. Человек, который создал Италию

Либерализация во внешней торговле влияла на внутренний рынок. В этой связи Кавур лично посещал сельскохозяйственные угодья, перерабатывающие предприятия, текстильные фабрики, заводы по производству железа и изделий из них, пытаясь выяснить, что тормозит их развитие, мешает наращивать производство и экспортировать продукцию.

Тем неожиданней стало новое продвижение Кавура по служебной лестнице. 19 апреля 1851 года он получил портфель министра финансов вместо ушедшего в отставку Джованни Нигра. Это была одна из ключевых должностей в кабинете министров. Это назначение, с одной стороны, говорило о его признании, а с другой — о большой ответственности. Теперь Кавур, как он и хотел, мог действительно определять экономическую и политическую жизнь государства.

Однако хорошим наследством назвать это было трудно. Финансовое состояние Сардинского королевства было плачевное. Сельское хозяйство — основная отрасль экономики — находилось в стагнации, налоговые поступления были нестабильны, государственный бюджет дефицитен. Над страной нависал долг по мирному договору с Австрийской империей.

Кавур всегда был сторонником сбалансированного бюджета и рассчитывал сделать его таковым по итогам ближайших двух лет. Но более близкое знакомство с реальной ситуацией показало, что он ошибался. За две недели было проведено детальное изучение состояния государственного бюджета и результаты представлены депутатам. «Сегодня (8 мая), — написал маркиз Д'Адзельо, — Кавур должен представить палате свой страшный финансовый отчет, который, по моему мнению, заставит всю страну забеспокоиться, потому что она увидит, насколько все ужасно»[185]. Глава правительства не ошибся: мрачные ожидания оправдали предчувствия самых закоренелых пессимистов. Отчет министра финансов засвидетельствовал, что для покрытия всех запланированных государственных расходов на 1851 год необходимо дополнительно изыскать 50 миллионов франков[186], а для достижения сбалансированности бюджета потребуется несколько лет.

Но не в характере Кавура было впадать в уныние. С первого же дня он решительно взялся за дело. Министр начал настаивать на сокращении государственного аппарата и связанных с ним расходов, а также большей эффективности использования средств в регионах. При этом его нельзя было назвать чиновником, который только закручивает гайки. Он желал по возможности увеличить финансирование системы образования, не останавливать работу по реорганизации армии, а также развивать проекты по сооружению промышленных предприятий, строительству железных дорог и коммуникаций. В целях стимулирования внутреннего рынка он был даже готов увеличить определенные статьи расходов государства и даже допустить на некоторое время несбалансированность бюджета.

Огромное внимание было уделено пополнению казны, и в этих целях было разработано восемь новых налогов. Финансовые службы провели детальную ревизию налоговой базы и реестра плательщиков, в результате чего прямые налоги стали платить все резиденты королевства без исключения. Естественно, жесткие и решительные шаги министра финансов были в новинку и вызвали горячие дискуссии. Кавур, считавший свои действия единственно разумными и правильными, неустанно выступал в палатах парламента и объяснял законодателям необходимость претворения в жизнь этих мер.

В краткосрочном периоде надежды возлагались на внутренние и внешние заимствования, какие ранее использовал и его предшественник. Одним из важнейших источников был парижский банкирский дом Ротшильдов. Но Кавур не хотел зависеть исключительно от них («этот старый еврей душит нас»[187]) и предложил обратиться за помощью к другим банкам. Таким образом, он желал создать конкуренцию между кредиторами и снизить стоимость заимствований. Для этого Кавур послал в Лондон финансиста, графа Таона де Ревеля, который должен был вести переговоры с коллегами и размещать в местной прессе благоприятные материалы о Пьемонте. Эта игра привела к успеху. В 1851 году через небольшой лондонский Hambros Bank удалось занять семьдесят пять миллионов франков. В ответ Ротшильд попытался снизить цену пьемонтских ценных бумаг в Париже, но своей цели не достиг.

Вскоре на энергичного министра финансов и реформы, проводимые в Пьемонте, обратили внимание в Великобритании и других странах. Это стало еще одним немаловажным достижением, которого сумел добиться Кавур в столь сжатые сроки. К концу 1851 года торгово-экономические соглашения были подписаны с Бельгией, Великобританией, Грецией, Португалией, Швейцарией, Францией и некоторыми немецкими государствами. Небольшая североитальянская страна добилась прорыва на экономической карте континента.