Графоман

Я смотрел на мир сквозь слезы. Нет. Нет, пока еще – нет. Мне сразу сделалось хорошо. Не я стою под ударом.

Я еще не знал, что скоро об этом пожалею.

Я не способен выдумывать чужую воображаемую жизнь. Я не могу выдумать даже свою – реальную.

В моей голове нет мыслей, которые были бы интересны другим людям.

Я оказался уникальным писателем, читать которого совершенно невозможно. Сам я никогда бы не стал читать текст, написанный мной.

У моего творчества нет результата, обычно ожидаемого пишущим человеком. Я пишу только для себя. Это называется графоманией. И я уже привык называть себя графоманом.

Следует смириться с тем, что не можешь изменить. Мне следует смириться с предложенным вариантом жизни. Я не смогу придумать более умного решения.

Я не уверен, что реальность имеет большее значение в жизни человека, чем слова о жизни. Мне нравится посвящать свою жизнь словам. Нет ничего глупее, чем быть уверенным в существовании реальности. Только слова остаются навечно.

Реальность, которая окружает меня, однажды обязательно исчезнет. Останутся только слова.

Не сложно убедиться в необязательности реальной жизни. Я убеждаюсь в этом постоянно.

Выбор перестал иметь значение. Мне начинает нравиться это ощущение. Что бы я ни придумал, я приду к единственно возможному результату.

Мой мир переполняется магией отчаяния. Мне нравятся ритуалы отчаяния в моей жизни.

Я очень старательно смеюсь над жизнью. А что остается человеку, над которым постоянно смеется жизнь?

Мне не интересны люди вокруг. Я очень старательно не замечаю их. Может быть, только потому, что никто из окружающих людей не замечает меня.

Мне нравится знать, что однажды окружающая меня реальность исчезнет. Немного позже, чем исчезну я.

Быть глупым не сложно. Быть глупым – лучшее, что мне удавалось в моей жизни.

Решение никогда не принимается мной. Смириться с этой мыслью было сложно. Но мне удалось.

Я могу рассказать об отчаянии человека. И еще о его слабости.

Мне не нужен выбор. Это очень страшное ощущение – возможность выбора в жизни человека.

Мне нравится обвинять людей. Я всегда нахожу причину для этого. Я говорю лишь о том, что очень хорошо известно всем окружающим людям. Никому не интересно очевидное.

Очень важно уметь наносить удар в спину врага.

Игры в благородство для дураков.

Все мои герои намного сложнее и изощреннее проживают свои жизни. А у меня получается быть только серым и заурядным. Мне не удается выбраться из своей заурядности. Я устал от своих саморазоблачений.

Мне не интересна окружающая меня реальность. Люди тоже не интересны мне. Глупые и ничтожные существа обречены на вымирание. Эта перспектива совсем не пугает меня. Человек не заслуживает лучшего.

Всегда улыбаюсь жалкой и услужливой улыбкой. Однажды я вообразил, что это может защитить меня от жизни. Страх – естественное состояние человека.

Не могу быть сильным и уверенным в себе человеке. Важен не процесс написания книги. Важным остается лишь записывание переживаний человека от соприкосновений с жизнью. Мне необходимо добраться до самого главного в человеке. Писательство не имеет к этому никакого отношения. Убивать время своей жизни с помощью чтения выдуманных историй – что может быть глупее?

Не знаю, что может быть важнее для человека, чем ощущение своей беспомощности. Слабое существо выброшенное в бесконечность. Я не могу ощутить себя иначе.

Понять себя можно, только дойдя до отчаяния. Только на самом дне открываются все тайны о человеке.

Это не очень умный рассказ. О дураке не рассказать иначе.

В жизни человека нет ничего более важного, чем его разочарования в самом себе.

Мне повезло, что я не способен воспринимать информацию, которую стараются зажить в сознание человека средства массовой информации.

Разум человека очень старательно замещается вложенной в его сознание информацией. Человек оказывается способен думать лишь мыслями, которые закладываются в него извне. Это заговор против большинства населения. Сознанием человека очень старательно манипулируют.

Человек становится лишь имитацией человека.

Я могу жить только в заранее определенных схемах сознания. Мои схемы были заложены в детстве. Я не смог изменить их.

Мне нечего сказать людям. Только то, что я не люблю людей.

Я живу в своем мире. Никто не захочет проникнуть в него.

53

Проснулся рано. Не было еще и девяти. Полежал, не открывая глаз. Умылся. Дошел до универсама, чтобы купить себе завтрак, но универсам был закрыт.

Начало этого летнего душного дня не предвещало ничего хорошего, вернее, ничего значительного или интересного.

Вчерашний хотдог и недоспелый банан послужили мне завтраком.

Удовлетворившись своим внешним видом, я вышел из черного хода и закрыл дверь на ключ.

Каждое поколение желает быть последним и оставить после себя лишь руины: обломки офисной мебели, изувеченные платы компьютерной периферии и осколки пивных бутылок, но не я. С упорством обкуренного зайца убегаю от своего внутреннего персонального бога, который настойчиво, как ищейка, гонится за мной, чтобы спасти. Убегаю от абсурда, по самые тестикулы напичканный смертоносным внутренним "я".