Грамматика кино. Курс по истории и теории кинематографа для начинающих

В «Альфавилле» (1965) Годар и вовсе решил смешать сатиру и научную фантастику, снимая при этом в таких местах, которые для съемок фантастического фильма не выбрал бы никто. Кто-нибудь из вас может представить себе историю о частном детективе с другой планеты, который отрывается в баре и гостиничных номерах, подозрительно напоминающих по стилю и обстановке земные питейные заведения и отели образца середины шестидесятых?

Франсуа Трюффо политические перипетии и экспериментальные приемы увлекали гораздо меньше, чем Годара. Парижскому режиссеру куда больше нравилось снимать теплое и уютное кино. Про его бессмертные «Четыреста ударов» (1959) и мальчика, которого никто не понимает, мы уже подробно говорили в одиннадцатой главе. Также режиссер экранизировал популярный роман Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» – историю об антиутопичном будущем, в котором чтение книг преследуется по закону, а инакомыслящим приходится запоминать наизусть огромные объемы текстов.

«Американская ночь» 1973 года и «Жюль и Джим» 1962-го считаются самыми известными работами Трюффо. Первая предлагает зрителю посмотреть на все те трудности и проблемы, с которыми создатели фильмов могут столкнуться на съемочной площадке. Вторая же концентрируется на классическом любовном треугольнике, в котором двое мужчин влюблены в одну и ту же женщину, не способную понять, кого из них она любит больше.

Режиссер Ален Рене работал над фильмами, которые кардинально отличались от работ, снятых Годаром и Трюффо. Хотя это неудивительно, ведь все участники новой волны производили на свет кино, отражавшее их уникальный стиль, который редко у кого совпадал.

Лучшими фильмами Рене признаны романтический «Хиросима, моя любовь» (1959) и мечтательный, отдающий духом формализма «В прошлом году в Мариенбаде» (1961). В «Хиросиме» режиссер имел дело с любовной интрижкой, случившейся между французской актрисой и японским архитектором в послевоенное время. «Мариенбад», в свою очередь, представлял собой историю о предопределенной встрече между мужчиной и женщиной в одном из отелей Европы. Обе картины объединяет то, какую мощную роль в них играют воспоминания.

В свои 80 Рене решил тряхнуть стариной и снова взялся за романтические рассказы, сняв мелодраму «Дикие травы» (2009), в которой потеря и находка одного кошелька переворачивает с ног на голову жизнь двух совершенно незнакомых друг другу людей.

Аньес Варда влилась в ряды французской новой волны благодаря своей режиссерской работе «Клео от 5 до 7», выпущенной на экраны в 1962-м. Фильм о потерявшей покой молодой певице, чью историю Варда показала через призму экзистенциального кризиса и феминистских вопросов, стал тем билетом, который поставил уроженку Бельгии в один ряд с Годаром, Трюффо и Рене.

Тема феминизма красной линией проходит и через другую ее ленту – «Без крыши, вне закона». В ней на переднем плане находится рассказ о молодой бездомной девушке, которую собственная независимость заботит намного больше, чем окружающие ее люди или даже личная безопасность.

Спустя годы постановщица перешла к работе над документальным кино с собой в главной роли. Так, например, ее картина «Собиратели и собирательница» рассказывает о деревенских сборщиках овощей и городских коллекционерах. Варда верит, что собиратели служат некоей высшей социальной цели. А в 2008-м году Аньес пошла дальше и скомпоновала из архивных материалов документалку о самой себе. Фильм получил название «Побережья Аньес».

Вообще, в творчестве Варды прослеживается приверженность не столько новой волне, сколько режиссерским принципам «Левого берега»[3] (подробную информацию об этом движении вы сможете найти в Сети), что, кстати, можно сказать и о фильмах ее коллеги Алена Рене. Однако по прошествии времени различия между этими направлениями стираются все больше и больше.

Держите 4 минуты из документального фильма Аньес Варды. Вначале вас ждет очаровательная кошечка.

«Собиратели и собирательница»:

https://youtu.be/aKgjjEJvMbM

Драматургия кухонных раковин

Драматургия кухонных раковин, или реализм кухонной раковины[4], – так называли культурное движение, которое вдохновляло все британское искусство на подвиги с начала 1950-х. Есть мысль о том, что его возникновению поспособствовал отказ Британского Королевства от всех своих колоний, а концепция государства всеобщего благосостояния рассыпалась прямо на глазах у всех его жителей.

Аллегория с кухонной мойкой отсылает нас к тщательной скрёбке грязной кастрюли – именно с этим процессом можно сравнить то упорство, с которым деятели искусства черпали вдохновение из жизненных передряг и судеб обычных жителей Британии. К тому же кинематограф ждал прихода чего-то еще, кроме политкорректных комедий Ноэля Кауарда и проектов студи Rank Organisation.