Гранат и Омела (СИ)

Велев подавальщице принести ужин и вина, он уселся за дальний стол в полном одиночестве и полумраке. Здесь ему никто не смог бы докучать. Кроме того, это был удобный пост для слежки за теми несколькими мужчинами, изучавшими Авалон, и место, откуда открывался хороший обзор на дверь и лестницу. Дамиан сомневался, что они из Храма, но полностью этот вариант не отметал. В его случае слишком опасно было полагаться на удачу. Она часто обделяла его своей сияющей благосклонностью.

Пока Дамиан исподтишка изучал возможных противников, подавальщица вернулась с едой и питьем. Расставив все на столе, она задержалась и мягко улыбнулась.

— Хотите еще чей-нибудь?

Дамиан скользнул по ней взглядом и, покачав головой, отхлебнул вина. На вкус оно было кислым, но приятно согрело грудь. Дамиан скривился и вытер рот рукавом.

— У нас есть сладкие булочки, — прозвучало сбоку.

Дамиан едва не вздрогнул. Он уже забыл о подавальщице, углубившись в мысли, но она никуда и не уходила. Он снова на нее посмотрел, на этот раз внимательнее, пытаясь понять, может ли она быть опасна. И не подсыпала ли ему отравы в еду и вино. Подавальщица улыбнулась. Щеки ее зарделись. Дамиан нахмурился.

— Всего достаточно. Благодарю. Единственное… отнесите ужин моей жене. — На языке осталась горечь от этого лживого слова.

Улыбка подавальщицы дрогнула, на лицо набежала тень разочарования. Придвинув к нему миску, она наконец-то ушла, понурив плечи. Дамиан так и понял, чего она от него хотела.

Разломив ковригу хлеба, Дамиан стал есть. Горячая похлебка была густой, наваристой, и он с удовольствием умял порцию в считанные минуты. Подобрав хлебом остатки в миске, он добил оставшееся чувство голода салом и слегка разомлел в тепле. Наблюдая за мужиками, Дамиан откинулся на стену и стал допивать вино. Еда, алкоголь, тепло и относительная безопасность привели его разум к мыслям о собственном безвыходном положении. На нем висела кровавая сделка, обряд сживления, предательство Храма и короля. Слишком много для одного дня. Даже если учитывать то, что все это произошло без его желания, а то и участия.

Стоило однажды согласиться на помощь брату, и эта скользкая дорожка привела его к плахе. Дамиан глотнул вина и постучал костяшками по столу. Он внезапно подумал о том, что Ерихон и Горлойс были уж как-то слишком воодушевлены его участием. Возможно ли, что вся эта фальшивая свадьба придумалась лишь для того, чтобы избавиться от Дамиана и Симеона? Но Симеон вернулся в Лацио и даже выдал приказ арестовать его за измену. Или убить.

Дамиан покачал головой. Симеон как-то подозрительно оказался в эпицентре этого заговора. Острая, жгучая до нестерпимости, мысль прожгла Дамиана насквозь. Он едва не вскочил с лавки. Нет, Симеон никак не мог быть замешан в заговоре. Он воспитывал Дамиана с детства, был ему отцом и всегда загораживал от гнева Горлойса. Но на мгновение яма дерьмища, в которой он очутился, внезапно стала казаться глубже фута на четыре.

Нет, решил Дамиан, это исключено. Симеон никогда бы не выдал подобный приказ, если бы знал правду. Все дело в том, что Горлойс на пару с Ерихоном давно точили на него зуб. Дамиан ведь близко подобрался к связи Ерихона и нападений монстров на отряды инквизиторов. Его наверняка хотели подставить. Возможно, для того, чтобы убрать Симеона с пути. И тогда… Дамиан снова отхлебнул эля. И тогда Ерихон бы примерил сутану Падре Сервуса. Внезапная догадка пронеслась по его телу ледяной волной. У Ерихона, конечно, амбиций всегда было крайне много как для обычного кардинала Храма. Князь никогда не поощрял стремления к власти. Что, впрочем, никогда не мешало попадать в ряды храмовников властолюбцам. А Ерихон всегда казался Дамиан помешанным на власти — это и помогло ему подобраться к Горлойсу, который любил восхваления и лесть, пожалуй, больше, чем власть.

Что, если Горлойс не такой и олух? Симеон всегда приструнивал его, держал в рамках веры и служения Князю. Возможно, именно поэтому Горлойс пока еще не спился и не засношался до смерти. Стойкость Симеона его всегда раздражала. И, может быть, Горлойс с Ерихоном сами подстроили нападение монстров? Нет, монстры явно не их рук дело, но вот то, что они могли быть в сговоре…

Дамиан резко отставил кружку, едва не расплескав вино.

Но зачем убивать Симеона, если его век не вечен. С княжевой помощью Падре проживет еще несколько лет.

Сколь ни было Дамиану горько это признавать даже мысленно, он понимал, что Падре Сервус крайне плох. Так зачем убивать Симеона и его самого? Ерихон ведь по сану должен был наследовать высший чин в Храме.

Если только…