Гранат и Омела (СИ)

— Арам ударил Персену, здесь легенды сходятся. Ударил так сильно, что разбил ей не только сердце своим предательством, но и щеку. Слезы Персены смешались с кровью и упали на трех женщин: на старуху, что плакала над телом погибшего сына; на женщину, что страдала родами; и на девушку, в чьих глазах жила ночь. Если с первыми двумя все просто: Старуха, она же Владычица Слез, имеет власть над горем и эмоциями; Мать, она же Владычица Вздохов, является самой главной ведьмой в Триаде и управляет телами и самой жизнью; то о Деве, Владычице Тьмы, к сожалению, теологи до сих пор спорят. Никто не знает, что значит отрывок про ночь в глазах. Кто-то считает, что Владычица Тьмы может управлять самой ночью, удлинять и замедлять ее течение, однако в реальности никто не замечал ничего подобного. Владычица Тьмы, скорее, формальный титул. Эта девушка занимает низшее положение в Триаде, устраивает ритуальные празднества и сменяется каждый год новой, проходя ритуал на Модранит. — Внутренности Авалон скукожились, на языке снова появилась полынная горечь, но она заставила себя закончить мысль. — Если Владычица Тьмы зачинает с Дубовым Королем ребенка, то имеет право в будущем стать Владычицей Вздохов.

Сглотнув кислую слюну и переведя дыхание, Авалон посмотрела мадам Меральде в глаза. Та кивнула.

— Так и есть, благодарю, леди Эйгир, — она по-матерински оглядела учениц. — На сегодня это все, девочки. Завтра утром мы снова собираемся здесь, будем тренировать стойкость рук. Можете теперь освежиться.

Девочки с визгом сорвались с мест и кинулись к пруду. Авалон едва успела вытянуть ноги из воды и отскочить в сторону, чтобы они ее не забрызгали.

— Кто сорвет кувшинку, превращу в жабу! — повысив голос, пригрозила мадам, и девочки снова завизжали, толкаясь, шушукаясь и смеясь.

Авалон услышала в их заговорщическом шепоте обсуждение своего неподобающего вида, — придворная дама королевы в штанах и рубахе с мужского плеча! — и поспешила уйти.

Ее нагнал Бас, закинувший на плечо мандолину.

— Как настроение, mi corazon? — он выглядел невыспавшимся и немного вялым, но его улыбка по-прежнему ослепляла.

Солнце сверкнуло зайчиком на его лице и спряталось за кронами деревьев.

Авалон сцепила зубы, мучительно сдерживаясь, чтобы на одном духу не признаться во всех последних несчастиях, что ее преследовали. Часть ее души требовала разозлиться и на него тоже, сказать какую-то скользкую гадость и оскорбить Баса только за то, что он был сыном Филиппе рей Эскана, но она прикусила язык. Он не заслуживал подобного отношения. В отличие от той же Каталины, Бас сторонился Филиппе, и она не могла его упрекнуть в поддержке отцовского поведения. Впрочем, нечто общее между ними все равно было — сладострастие. Просто Бас никогда не обращал внимания на нее, и Авалон это более, чем устраивало.

— Все хорошо, — солгала она.

Бас ускорился и, вырвавшись на несколько шагов, развернулся к ней лицом. Продолжая идти спиной вперед, он посмотрел на нее, прищурив один глаз.

— Думаешь, что я тебя насквозь не вижу?

Страх ползучими лозами обвил ее желудок. Авалон оступилась, и Бас подхватил ее под руку. Как только она обрела равновесие, он спешно убрал пальцы.

— Нервничаешь из-за смены облика и отъезда? — серьезно спросил он.

— Омела тебя подери! — Авалон на мгновение оцепенела, а потом сорвалась на самый быстрый бег, на который была способна. Она совсем забыла!

Бас с мандолиной не отставал. Еще и умудрялся смеяться, раздражая Авалон. Они преодолели территорию Розовых Садов, срезали путь по крепостным стенам, ворвались во внутренний двор замка и, перепрыгивая по три ступеньки за раз, добрались до покоев королевы.

Авалон бы от спешки свернула дверь с петель и уж точно позабыла бы постучать, если бы ее на последнем повороте не обошел Бас. Он затормозил у дверей и, зачесав неряшливые кудри ладонью, степенно постучал.

— Войдите!

Бас отворил дверь и элегантно отстранился, пропуская Авалон внутрь. Она зашла первая, в последнюю секунду ужаснувшись, что предстанет перед королевой в тряпье.

За завтраком компанию Каталине составила Луция Монтре. Она как раз пила апельсиновый сок, когда увидела одежду Авалон, и подавилась. Бас поспешил на помощь, чтобы похлопать ее по спине. Все-таки негоже Владычице Вздохов задохнуться от потрясения.

Каталина в нежно-розовом платье с жемчужной отделкой одарила подругу задумчивым взглядом.

Она брала его в рот.

Авалон передернуло. Она даже не сумела сдержать реакцию тела.

— Что ж, такую меня еще определенно никто из придворных не видел, — она рассмеялась, и у Авалон отлегло. Омерзение боролось внутри нее с нежностью.

— Что⁈ — вскричала мадам Монтре, откашлявшись. — Святая Персена упаси! Басилио, будь добр, прикажи служанкам принести ванну и горячую воду. Эту вонь необходимо сбить как можно быстрее!

Авалон принюхалась. Она и не заметила, что от нее пахнет потом. Утренняя тренировка и жара превратили ее не в придворную даму, а в бродяжку. Впрочем, именно так она себя и чувствовала.