Гранд-отель «Европа»

На первый взгляд, несколько дней назад, когда перед нами предстал широкий ассортимент надувных матрасов и ласт, мы приняли Портовенере за полностью отданную на откуп туристам этнодеревню, когда-то, должно быть, поражавшую воображение своей красотой. Набережная, что тянулась вдоль высоких узких домов в пастельных тонах, и лежащая за ними выше по склону главная улица, названная в честь знаменитого в прошлом палеонтолога Джованни Капеллини, но по-местному именуемая «каруджо», которая вела от площади через старые городские ворота к скалистому мысу на южной оконечности материка и фотогеничным руинам церкви Сан-Пьетро, были по всем правилам искусства превращены в эльдорадо аутентичных на вид баров и ресторанов со столиками, покрытыми скатертями в красно-белую клетку, и сувенирных лавок, где туристы могут часами копаться в залежах «типично местных» товаров, которые можно найти где угодно в Италии. Вешать у мужественно устоявшей стены церкви Сан-Пьетро с тремя романскими арочными окнами табличку «место для селфи» не потребовалось: кадры лазурного моря внизу, где, если набраться терпения, обязательно проплывет яхта с белыми парусами, были достаточно убедительными, чтобы и без активной поддержки городских маркетологов войти в топы по репостам в соцсетях.

Но из этих двух улиц складывался лишь фасад городка, который гнездился на склоне горы и был издревле оснащен чрезвычайно эффективным механизмом защиты от туристов — лестницами. Уже на следующем после главной улицы уровне мы проходили по переулкам и мимо садов, фотографируемых лишь самыми упорными туристами. Бары, в которых можно было бы перевести дух после подъема, тут уже не встречались. Поднявшись еще выше, к площади у церкви Сан-Лоренцо постройки двенадцатого века, мы не встретили больше никого, кроме в высшей степени местной старухи и американского семейства, члены которого с красными от натуги лицами, чертыхаясь, являли собой живое объяснение отсутствию здесь других туристов. С четырьмя тяжелыми чемоданами они тащились за хозяйкой квартиры, которую сняли на Airbnb, польстившись на обещанное расположение в историческом центре. Мы подсчитали, что от набережной американцы уже преодолели не менее четырех крутых средневековых лестниц, на которых колесики чемоданов не давали особого преимущества. «Почти пришли, — подбадривала их по-английски хозяйка. — Осталась еще пара ступенек».

— Церковь посвящена тому же святому, что и генуэзский собор, — заметила Клио. — Это подчеркивает: здешний форпост находится под контролем Генуи. Мы на правильном пути, Илья.

От площади у церкви Сан-Лоренцо вверх по склону между деревьями вилась крутая тропа, ведущая к замку Дориа. Направление указывала ржавая табличка, установленная еще до эпохи бюджетных авиаперевозок. Форт не был открыт, но и закрыт по-настоящему не был. История просто забыла его тут, на вершине мыса. В охране он не нуждался и прибыли приносить не мог, потому что без специально придуманной истории делать здесь было нечего. Разве что наслаждаться панорамой. Но мест, откуда открывались «трехзвездочные» виды, было столько, что насладиться ими легко удавалось и ниже по склону. Не обнаружив ни забора, ни билетной кассы, мы попросту вошли внутрь.

Мы приступили к осмотру, но было неясно, как в этих заросших травой и сорняками руинах найти картину, веками считающуюся потерянной. Я наткнулся на мусорную урну и невольно заглянул в нее. Караваджо там не оказалось. Мы обнаружили запертую дверь. Клио попыталась вскрыть замок шпилькой для волос, как в кино, но шпилька сломалась, и дверь осталась закрытой. Высоко в стене виднелось решетчатое окно, сквозь которое можно было заглянуть в помещение за дверью. Клио вскарабкалась мне на плечи и прильнула к решетке.

— Садовый инвентарь, — сообщила она. — Ржавая электрокосилка, грабли и пластмассовые лейки. Но садовник, похоже, давненько сюда не заходил.

Мы продолжили бестолково бродить по развалинам крепости.

— Что-то ускользает от нашего внимания, — сказала Клио. — Надо подумать как следует.

И тут мы заметили отверстие в полу, которое едва не ускользнуло от нашего внимания, потому что заросло кустарником. Отверстие явно было проделано в старинных каменных плитах неслучайно и вполне могло оказаться входом в подземелье.

— Ну конечно! — воскликнула Клио. — В форте не обойтись без подвалов и казематов. На такой высоте не сыро, и температура внутри постоянная. Идеальные условия для хранения картины.