Читаем Грандиозная история музыки XX века полностью

В 30-е годы он писал преимущественно перкуссивную музыку для различных танцевальных трупп и отдельных артистов, а также работал с электронными устройствами, способными генерировать и преобразовывать звук: многие считают его создателем первой электроакустической композиции, Imaginary Landscape No. 1 (1939), в котором к звукам трио ударных инструментов присоединяется звук проигрывающихся с разной скоростью пластинок (впоследствии он написал еще четыре пьесы с таким же названием, в которых так или иначе присутствовали создаваемые электронными устройствами звуки)[2224]. Увлечение перкуссионной музыкой привело его к идее одного из самых известных своих изобретений, – приготовленного фортепиано (prepared piano). Само по себе приготовленное фортепиано – вещь довольно простая: это обычное фортепиано, под струны которого согласно определенным правилам подсунуты разнообразные предметы – болты, гайки, гвозди, монеты и так далее; предметы эти демпфируют струны, и получается странный и необычный, действительно стучащий и звонкий звук. Создал Кейдж его по необходимости – ему было нужно написать аккомпанемент к танцу Сильвии Форт, первой афроамериканской студентки в сиэттльском колледже, где Кейдж работал с 1938 года. Поначалу он пытался подобрать двенадцатитоновый ряд, который бы на его слух звучал «по-африкански»; когда у него это не вышло, он вспомнил, как Коуэлл играл на струнах фортепиано пальцами, и подсунул под струну сначала гвоздь, а затем, когда тот выпал, – болт и винт[2225]. Звучание ему понравилось, и он набросал схему расположения предметов под струнами, а затем написал и пьесу для нового инструмента – семиминутную «Вакханалию», действительно обладающую очень подвижным и звонким ритмом[2226]. Высота звучания демпфированных струн была довольно неопределенной – инструмент, таким образом, производил те самые «немузыкальные» звуки, которые столько пугали академию: однако любой сейчас может убедиться, насколько «музыкально» он на самом деле звучит, послушав записи, на которых он присутствует.

В 1947 году он слушал Дайсэцу Судзуки, одного из первых популяризаторов дзен-буддизма на Западе: семинары того в Колумбийском университете посещало в то или иное время большое число американских интеллектуалов и участников богемы. Свой композиционный метод того времени он описывает как отражение его занятий дзеном[2227]. Судзуки учил, что для постижения дзена необходимо избавиться от всех форм дуализма и осознать свое внутреннее «я» как нечто целостное и не раздираемое конфликтами[2228]. Разницу между западным и восточным сознанием он объяснял следующим образом: европейское мышление, в котором «вещи воспринимаются как причина и следствие друг друга», отличается от восточного, в котором «причина и эффект не подчеркиваются, а человек скорее ощущает себя частью того, что есть здесь и сейчас»[2229]. Для снедаемого рефлексией западного культурного сознания подобная цельность мировоззрения действительно должна было казаться благой вестью. В итоге для художников, писателей и музыкантов того времени дзен бы привлекателен тем, что предполагал совершенно иную логику причинности, нежели европейский рационализм, довольно сильно к тому времени надоевший (из этой разочарованности потом вырастет движение хиппи). Отношение американских интеллектуалов к дзену в 40–50-е годы чрезвычайно напоминает отношение европейских интеллектуалов начала века к теории Фрейда – в обоих случаях перед ними раскрывался новый мир неподвластных анализу закономерностей и случайностей, из которого производилась целая серия легитимаций творческого процесса, совершенно чуждых европейской каузальной логике.

Для иллюстрации метода Судзуки Кейдж приводит следующую историю:

«До того, как изучать дзен, люди это люди, а горы это горы. Во время изучения дзена все становится непонятным. После изучения дзена люди это люди, а горы это горы». После того, как Судзуки это сказал, кто-то спросил его, в чем тогда разница между до и после. Судзуки ответил: «Нет никакой разницы, только ноги немного не достают до земли»[2230].

Перейти на страницу:

Все книги серии Плейлист

Голос зверя. Дикая история хеви-метала
Голос зверя. Дикая история хеви-метала

История хеви-метала полна сверхъестественных персонажей от Оззи Осборна и Metallica до известной своей брутальностью норвежской блэк-метал сцены и новой волны британского хеви-метала. Это история о бешеных фанатах, сбегающих от повседневности с помощью музыки, о жестоких корпоративных придурках, которые обдирают и фанатов, и их любимые группы, чтобы набить свои карманы.Обширный пантеон музыкантов хеви-метала включает в себя наркозависимых, сатанистов и убийц, прозревших христиан и трезвенников, миллиардеров и нищих, путешествующих по стадионам и общественным туалетам.Эндрю О'Нил – отмеченный наградами британский стендап-комик, одержимый хеви-металом, отправляет читателя в очень веселое и неполиткорректное путешествие по истории одной из самых диких и громких субкультур в истории музыки.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Эндрю О'Нил

Искусствоведение

Похожие книги

Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука