Граница

- Отомри, друг! – он окунул пальцы в миску с водой для умывания и отряхнул их на Лисицу. – Я, что, сказал страшное заклинание на варварском языке? Коль так, мы можем спокойно выходить и наводить свои порядки в этом городе.

Холодные капли отрезвили Йохана, и он задумчиво утерся ладонью.

- Глаза у меня вовсе не телячьи, - рассеянно сказал Лисица. – Но ты подал мне мысль. Другое дело, что нам понадобится помощь Роксаны.

Честер насмешливо покачал головой, и в его глазах ясно отразилось все, что он думает об их внезапной связи.

- Чем нам может помочь женщина? Бред! Как бы она тебя ни любила, но в чужой дом за письмами не полезет. И вряд ли будет держать слуг на мушке, пока мы перебираем бумаги.

- Этого я вовсе не желаю. Она может помочь с одеждой. Женской.

Их взгляды опять пересеклись, и рот Уивера презрительно искривился. Честер брезгливо вытер руку о солдатские подштанники, которых так и не снял – он так исхудал, что белье Герхарда падало с него.

- Только трусы носят женскую одежду! – заявил он. – Один подлый шотландский пес бежал от казни, переодевшись в служанку, и я не хочу ему уподобляться.

- Но он же спасся, верно?

- Какая разница? Я не надену женское платье!

- Неужели ты не хочешь задурить голову врагам и всласть над ними поиздеваться? Но ты прав, - Лисица потер подбородок. - Женщина из тебя выйдет неубедительная.

Уивер нахмурился еще больше.

- После твоих слов, мой друг, я почему-то чувствую себя ущербным. Но нет, нет и еще раз нет! Ты смазлив, тебе бабой и быть.

- Да я тебя понял, не трудись отказываться лишний раз, - отмахнулся от него Лисица. – Тем лучше. Тогда мы тебя накрасим так, что позавидует любой макарони. Давно я не рисовал синяков на лице…

- А как-нибудь по-человечески мы не можем достать эти дьяволовы письма? Скажем, ты украдешь у кабака коня и отвлечешь Шварца с его прихвостнями, а я тем временем зайду с черного хода и найду то, что надо. Как тебе такой план, дружище?

- Нет уж, получить пулю между лопаток я желанием не горю. Мы войдем в дом иначе и законно, чтобы не привлекать внимания людей на улице.

- Как? – с жадностью спросил Уивер.

- Главное, чтобы у него была любопытная служанка. И не менее любопытный слуга…

- Да пошел ты, Фризендорф! Я сгораю от нетерпения узнать, что ты задумал.

- Сначала нужно переговорить с Роксаной. И я еще толком не решил, как оно будет.

Честер подскочил на месте и случайно укололся ладонью об иглу, когда хлопнул по камзолу на столе. С проклятьем он засунул палец в рот, и, пока англичанин вынужденно молчал, Лисица споро разложил скомканное тряпье, лег назад и прикрыл глаза. В груди ныло: придет ли Роксана, не забыла ли она о нем, не посчитала ли мимолетным развлечением? Кто же поймет женщин и их сердце?

Глава 35

Роксана пришла тайком на следующий день. Она принесла немного еды и вина и быстро клюнула Йохана в губы, пока они стояли у двери. Взгляд у нее был хмурым и недовольным, но потихоньку оттаял, когда Лисица учтиво пригласил ее отобедать и сделал несколько искренних комплиментов ее внешности. Она не повела и глазом, когда на середину подвала выбежала крыса и, как заправский акробат, забралась на бочку, чтобы выхватить из свертка вяленое мясо. Уивер шуганул ее мундиром, но юркая тварь бесстрашно повела острым носом и скрылась с добычей, чуть не врезавшись в стекло фонаря.

- Она словно решила брать с нас налоги, - посетовал Уивер, - точно королевский шериф. А ночью они устраивают для нас представление – бегают, пищат, кусают друг друга. Это было бы забавным, если бы не блохи и не клопы…

- Можно подумать, вы не привыкли к этому в тюрьме, - возразила ему Роксана. Она смотрела на Йохана и все чаще милостивая улыбка появлялась на ее лице. Никакие крысы и мыши ее не волновали.

- Я успел отвыкнуть в вашем прекрасном доме, - Честер хотел было рассказывать дальше, но махнул рукой, когда понял, что никто его не слушает, и принялся уминать свежий хлеб, намазывая на него широкими ломтями гусиный паштет.

Нет, Роксана не удивилась крысе, но стоило только Лисице заикнуться о женской одежде, как она широко распахнула глаза, а слова о том, что платье нужно ему самому, заставили ее расхохотаться. Отсмеявшись, она потребовала у него объяснений зачем, и когда Йохан, наконец, рассказал ей о плане, она развеселилась еще сильней. Утерев выступившие слезы, баронесса заявила, что ничего глупей ей еще не доводилось слышать, но она помнит их первую встречу и рассказ о побеге и потому не сомневается, что такой план может стать успешным. Она глядела на Лисицу со смутной нежностью, и он отвечал ей тем же. Вернуться она пообещала, как только Герхард уедет по делам, ведь и сейчас он думал, что Роксана дремлет у себя перед вечерним визитом к капитану, а вовсе не коротает время в подвале. Перед прощанием они долго целовались, пока Уивер предупредительно не закашлялся.