Граница

Больше того, на здоровье Лисица тоже не жаловался – умелая Анна-Мария позаботилась, чтобы синяки сошли быстро и быстро зажили ссадины. Милая девица оказалась прирожденной лекаркой, и пусть ее некоторые методы были далеки от просвещенной медицины и порой даже жестоки – они помогали встать на ноги. Отец девушки, почтенный и скуповатый саксонец, торговавший тканями, не пришел в восторг, когда увидел, кого привела с улицы дочь, но христианское смирение и милосердие не позволили отказать страждущему в помощи и крове. Он чуть смягчился, когда узнал, что Лисица – тоже лютеранин, но с этого мгновения счел нужным наставлять и поучать его, как старший – младшего. Лисица слушал его будто бы серьезно, но, когда почтенный Вильгельм Конрад Дом отворачивался, он подмигивал его дочери, и та заливалась краской – от того, что чувствовала себя соучастницей такого непочтения. Было им и что скрывать от сурового родителя. Несмотря на твердые убеждения и набожность, Анна-Мария была девушкой, и девушкой страстной, склонной к амурам – тот самый случай, когда природа сопротивляется самому строгому воспитанию. Не то, чтобы Лисица нарочно намеревался ее соблазнить, но все получилось само собой через неделю их знакомства, и теперь они иногда тайком встречались по ночам, опасаясь быть застигнутыми.

Господин Дом отдал Лисице, в очередной раз назвавшемуся именем Иоганн, на этот раз Фуксхаузер, старую одежду и обувь и несколько раз предлагал обратиться к местным гренцерам, чтобы те поймали разбойников, его ограбивших, но Лисица отказывался, поясняя, что тогда надо идти к военному начальству и не с пустыми руками, а поскольку у него нет теперь даже кошелька, то делать в приемной у знатного господина нечего. После последнего из разговоров милостивый покровитель неопределенно хмыкнул и предложил ему поработать у него за кров и еду – вести книгу заказов и помогать развозить товары, которые приходили из самых различных мест Империи и из-за ее пределов. Отказываться Лисица не стал, самое время было чуть передохнуть, найти должника и спасти бестолкового османа, о котором он не забывал до сих пор – больно нехорошо получилось с той карточной игрой.

Пару раз, во время поездок, он видел Иеронима Шварца – теперь тот выглядел так гордо и недоступно, несмотря на свою скромную должность, что сложно было поверить, будто тот связан с разбойниками. Окольными расспросами Лисица узнал, что время от времени, не реже раза в две недели, Шварц уезжал отдыхать в охотничий домик в горах, к давнему другу, и возвращался, нагруженный трофеями, которые презентовал сильным мира сего. Может быть, это и было тем секретом, что его любили и не могли поверить в его связь с разбойниками, которые часто хозяйничали на здешних дорогах.

Эти люди воистину были головной болью капитана местного гарнизона. На них устраивали облавы, пытались предупредить новые нападения, усиливали патрули, пару раз удавалось поймать мелких сошек и вздернуть их на обочине в назидание прочим, но главная гидра непременно оказывалась цела и выбрасывала новые щупальца, а награбленные вещи то и дело всплывали из-под полы на рынке или в лавках. Казалось бы, людей, которые могли устроить подобную разветвленную сеть, здесь не так много – в большинстве своем одни славяне, известные незлобивым покладистым нравом, да влахи, хитрые, но темные, гордые и трусливые - а вот поди ж ты! Последнее происшествие случилось как раз вскоре, когда Анна-Мария милосердно подобрала Лисицу на берегу грязной речушки: разбойники разграбили карету дочери барона фон Виссена, который неразумно отпустил свое дитя пожить у родственников после смерти жены, опасаясь, что она будет лишена материнской заботы. Из слуг выжил один кучер, которому отрезали нос и с гоготом отправили в город, чтобы он рассказал о похищении дочери барона и о том, что горные молодцы за нее требуют выкуп. Несчастный так перепугался, что говорили, будто он заикается до сих пор и покрывается мелкой дрожью, как только речь заходит о дальних путешествиях, хотя прошло уже почти больше недели.